В результате, Миранда держала на руках маленькую обезьянку. Кажется, мартышку, но породу Лиля бы и под расстрелом не определила.
Обезьянка была болезненно худой, на шее – след от ошейника, и в Миранду она вцепилась, как в свою последнюю надежду на жизнь. Может, так оно и было.
– От лишая будем вас лечить обеих, – подвела итог графиня.
– Лишая?
– Если у нее только блохи, это будет уже счастье, – хмыкнула Лиля.
Джерисон высунул голову из-под подушки.
– И что это за пакость?
– Папа!!!
Лиля вздохнула – и полезла с кровати. Тоже, мероприятие, если она в ширину – в два раза больше, чем вы в длину.
– Мири, ты понимаешь, что это не игрушка? Это живое существо, оно требует внимания, заботы, ее учить надо…
– Я буду!!! Мы можем ее оставить, правда?
– Как папа скажет.
– Можете, – согласился Джерисон, не сильно вникая в смысл разрешения. Они уснули-то часа четыре назад, и тут… обезьяны?
Да хоть аллигаторы, но потом, потом… дайте папе поспать!
– Спасибо!!! – завизжала Мири, бросаясь поцеловать папу, но была перехвачена злобной мачехой.
– Сначала купание, осмотр, лечение, потом будешь блох разносить.
Миранда совершенно не обиделась.