Вскоре он сворачивает в узкий темный переулок и ведет нас мимо двух огромных вендиго. Я ожидаю, что они остановят нас, но один из них кивает, а второй гладит Реми по голове. И я снова вспоминаю, что эти малые – эти существа – воспитали Реми после того, как умерла его мать, когда ему было пять лет. Это место является для него не только тюрьмой, но и домом.

И невольно я начинаю гадать, каково это – понимать, что, уйдя, он никогда больше не увидит этих людей, хотя некоторые из них практически заменили ему семью.

Несколько дней назад Колдер сказала одну вещь, которую я поняла в Кэтмире – то, что тем, кто ты есть, тебя делает не только та семья, в которой ты родился, но и та семья, которую создаешь ты сам. Часто именно последняя помогает тебе наполнять ветром паруса в солнечные дни и предоставляет тебе надежную гавань, когда на море бушует шторм.

Ужасно, если тебе приходится отказаться от всего этого ради возможности начать жить по-настоящему.

Мы делаем еще два поворота, пока вокруг нас грохочет что-то похожее на гром. Я хочу спросить Реми, что это, но он быстро идет вперед, и я понимаю, что мне, вероятно, не следует его отвлекать. К тому же, если честно, я совсем не уверена, что мне действительно хочется это знать.

Мы сворачиваем на дорогу, идущую между зданиями и такую темную, что мне приходится держаться за руку Хадсона, чтобы не споткнуться в кромешной черноте. Странно, что, будучи тем, что вроде бы называют «порождением тьмы», я не могу видеть в темноте.

Правда, по мере того, как мы движемся, дорога понемногу становится светлее, но источник этого света становится виден, только когда мы доходим до ее конца.

Свет и тепло исходят из самой огромной печи, которую мне когда-либо доводилось видеть. Рядом с печью стоит великан в сварочной маске. Увидев Реми, он приподнимает маску…

И я резко втягиваю в себя воздух.

Его лицо от лба до подбородка расчерчено ужасными шрамами.

Глава 132. Разбиваются не только цепи

Глава 132. Разбиваются не только цепи

Это дело рук Сайруса. Я это знаю. Все внутри меня кричит, что это был он. Он мучил этого человека – как тысячу лет мучил Неубиваемого Зверя – просто потому, что мог.

Это мерзко. Уму непостижимо. Однако вот оно, лишнее доказательство того, что Сайрус гнусен, бесчеловечен, что он олицетворение зла. И что его надо остановить, притом любой ценой. Потому что человек, который так мучает другого человека, который веками использует и унижает своего собственного сына, способен на все.

Когда я думаю о том, за что он приговорил нас к заточению, пока сам он может делать все что заблагорассудится, я еще больше укрепляюсь в своей решимости остановить его. Лишить его возможности и дальше причинять вред другим. Когда мы выберемся отсюда и я снова обрету мою горгулью, клянусь, я заставлю Сайруса заплатить за это.