* * *

Спустя пару часов, нескольких кружек кофе и испечённых Сашкой кексов, мы всё ещё не могли наговориться, перебравшись ко мне наверх. А когда на часах уже было около восьми вечера, внизу послышался звук открываемой двери, затем знакомые голоса, и моё сердце забилось быстрее.

─ Я сейчас, а вы никуда не уходите, ─ скомандовала я, но эти двое и не собирались уходить, понимая, что я не хочу их отпускать.

Быстро сбежав по лестнице, я сразу же увидела уставшую, но такую родную для меня блондинку, у которой даже сейчас волосы были в идеальном состоянии.

─ Мам! ─ я всё-таки крепко обняла пахнущую костром и лесом женщину. Как же я скучала…

─ Всё хорошо? ─ только и спросила она, отстранившись, внимательно меня разглядывая, и я уверенно кивнула.

─ У меня в комнате Нелька с Лексом, и, кстати, ужин горячий, ─ затараторила я. ─ А вы как? Всё нормально? Где остальные?

─ Не переживай, ─ отмахнулась мама, продолжая с улыбкой за мной наблюдать. ─ За исключением небольшой папиной травмы, всё хорошо. Нежить попалась бойкая. ─ Мама не придала значения моему обеспокоенному взгляду. ─ Ты иди к друзьям, мы тут сами справимся. Рик с Тимом разгружают вещи, папа, скорее всего, останется на ночь в больнице у старого знакомого, а Дем сразу поехал на работу, захватив Ксюшу. ─ При упоминании о рыжей аж желудок свело, но сложилось ощущения, что мама сейчас просто прогоняет меня. ─ Иди, Рин. Все живы и почти здоровы.

Странно всё это было, но я уже давно убедилась, что никто так просто ничего от меня скрывать не будет, а значит, потом я всё равно выясню детали. И я отправилась обратно. Бесшумно поднимаясь по лестнице с мягким ковровым покрытием, я остановилась у двери, когда стала свидетелем разговора, очевидно, не предназначенного для чужих ушей.

─ … ты на самом деле хочешь, чтобы бабушка тебя заперла, а его кастрировала? ─ Лекс говорил почти безразлично с сестрой, но мне было известно, чего ему стоило это спокойствие. ─ Поверь, если он не успокоится, я в стороне стоять не буду. Найду самое страшное проклятье в Чёрном Гримуаре ба и так приложу этого упыря, что он мать родную забудет – даром, что я без сил.

Послышался тяжёлый вздох подруги.

─ Я просто не могу так больше, ─ выдохнула она. ─ Если так продолжится, я либо слечу с катушек, либо совершу какой-то опрометчивый поступок, и тогда бабуля меня точно не пощадит. Не понимаю, почему, даже если он ведёт себя, как сволочь, я не могу перестать о нём думать.

─ Это называется мазохизм, если ты не в курсе. И если ты не в курсе, как подобные ему относятся к женщинам, то я могу напомнить, ─ всё так же спокойно продолжал друг. ─ Я тебя не узнаю. Чего ты, как снежная баба – едва он взглянет на тебя, и ты превращаешься в лужицу. Заканчивай, а то я Ди приобщу к деятельности по устранению некоторых долгожителей, а ей итак не нравится этот белобрысый.