Лерт Байе держал над чашей с сиреневым желтый кристалл и что-то шептал. А потом вдруг разжал пальцы и отпустил камешек в полет. Тот долетел до крови, тихо булькнул и… утонул.

Сандра с любопытством ждала, что будет дальше. Ведь не просто так ругару раскидывается самоцветами? Но время шло, а в чаше ничего не менялось. И Сандра испытала приступ разочарования. Она хотела  высказать чете Байе свое возмущение, но кляп опять не дал.

Энзо снова обошел саркофаг добыл откуда-то второй камень, что-то зашептал и утопил в крови и этот кристалл. Фея подумала, что снова ничего не будет. Но нет…

Голос лерты Вероны устремился ввысь, достиг неимоверных высот, разлился по потолку,  по светящейся пентаграмме, заструился вниз, проник в каждую частичку сущего. И Сандра, перестав петь, невольно подумала, что никогда не слышала ничего прекраснее.

И тут пентаграмма вспыхнула и, подобно гильотине, ринулась вниз, пронзила тело ведьмы, пригвоздила ее к каменной крышке гроба. Над Сандрой вырос светящийся столб, больше всего похожий на голограмму. Только это была не голограмма, а магия чистой воды. И Фея примолкла, очарованная  происходящим.

А старая лерта все пела и пела. А мир вокруг расцветал чудными красками, наполнялся дивными звуками…

А потом Энзо отошел от второй чаши и занял место в изголовье девушки. Она приподняла подбородок и закинула голову, пытаясь разглядеть его. Он смотрел ей прямо в глаза. И взгляд его был исполнен нежностью, любовью и жалостью.

И Сандре захотелось его приободрить, что-нибудь сказать или улыбнуться, на худой конец. Она попыталась, но с заткнутым ртом это было сложно. И тогда на девушку снова нахлынула обида, и она опять начала плакать.

Энзо вздохнул, достал платок, промокнул ей уголки глаз, отер щеки, а потом вдруг склонился и поцеловал в лоб, едва касаясь губами. Лерта Верона недовольно покосилась на пленницу и брезгливо поморщилась.

И Сандре внезапно стало неприятно. Ей остро захотелось, чтобы эта женщина ушла. Хотя…, нет, пусть остается, она ведь так чудесно поет. И девушка подумала, что прощает старую грызу, лишь бы только та больше не морщилась, не строила мерзких рож, не…

Но додумать она не успела. На спину старухе откуда-то сверху упала милейшая рыжая белочка. Такая прелесть, что Сандра невольно умилилась. Только чудное создание вдруг втрое увеличилось в размерах, разинуло пасть, явило миру огромные плоские зубы и вцепилось благородной лерте в загривок, в шею.

Та истошно закричала. Выпустила из рук книгу, рухнула на колени…

Что было дальше, Сандра разглядеть не смогла, ей с ее места попросту не было видно. Только пение сразу смолкло. А краски странным образом выцвели, выгорели и погасли. Пентаграмма вернулась на место – на свод склепа. Кровь в чашах стала обычной, красной. Раны заныли мерзкой ноющей болью. А с пола на ведьму начала заползать огромная омерзительная змея…