Дракон взревел, а я различила ментальный посыл, довольно четкий, хоть и расшифровать его было очень сложно.

«Если они пойдут в атаку ещё раз, мы больше не будем церемониться».

Я кивнула, хотя знала, что драконы этого не увидят.

А ещё понимала: они не нуждаются в моём одобрении. Так, доносят до моего ведома, чтобы мы с Дамиано знали, чего ждать.

- Они атакуют, - прошептала я мужу на ухо, - если дерелийцы попытаются на нас напасть ещё раз. И в этот раз будут жертвы.

- У нас нет другого выхода, - кивнул Дамиано. – Но давай послушаем, что говорит король Орбута.

Мы все превратились в слух, словно пламенная речь, которую толкал Алексис там, внизу, в самом деле могла что-то изменить.

- Одумайтесь! – кричал он, совершенно не задумываясь о том, что на него, возможно, никто не обращает внимания, словно на назойливую муху. – Что вы собираетесь сделать? После того, как мы заключили мирный договор, вы намереваетесь нарушить его и атаковать башню. Зачем?

- Колдун несет в себе скверну! – отозвался король Дерели.

- Скверну? – выдохнул Алексис, кажется, шокированный таким заявлением. – Ах, скверну! Дерелийская армия пыталась разорить, уничтожить Орбут, но проиграла. Тогда мы позволили вам уйти с миром, чтобы сейчас внезапно узнать о том, что кто-то несет скверну, и вы за это собираетесь напасть на них, бросить на них всю мощь! Это ли не смешно? Что он сделал, этот колдун? Атаковал Дерели? Или, быть может, вы прикроетесь тем, что он похитил вашу дочь? Уверен, она находится там добровольно.

- Да! – вмешалась Валери. – Да, я нахожусь здесь добровольно! И добровольно выступаю против своего отца, потому что то, что он творит – это чудовищно. Я не хочу быть причастной к убийству невинных людей! Никто не заслужил, чтобы с ним так поступали!

- Видите! – прорычал Алексис, и я подумала, что он не столь уж невинен и бесполезен, как полагал его младший брат. – Она там потому, что увидела, насколько жестокие деяния творит её отец!

Слова Алексиса вряд ли достигали сознания короля Фердинанда. Он стоял напротив правителя другой державы, на достаточном расстоянии, чтобы они могли смотреть беспрепятственно друг другу в глаза, и презрительно кривился.

Я знала безо всякой магии, что за мысли сейчас крутились у него в голове.

Презрение.

И желание поскорее продолжить атаку.

Однако он этого не сделал. Он так и не рискнул напасть на Алексиса. И я знала, что это происходило не из-за страха перед собственной армией.

Умел ли король Фердинанд бояться?

Наверное, эту способность давно поглотила ненависть.

Но Алексис, вопреки утверждениям его брата, был могуществен. Даже на таком расстоянии, что обеспечивала высота башни, я чувствовала его силу.