— У вас как-то по-другому это?

— Ты о чём?

— Ну всё-таки обычно есть пару ночей в месяц у женщин, когда они отказывают мужьям. А у нас не было. Уже почти три месяца не было, вот я и решил спросить.

Я села на кровати и начала судорожно вспоминать. Кажется, последний раз красные дни календаря были ещё в плену в Ковене. Как давно это было, словно целую жизнь назад. А потом? Не помню. Ринар тем временем расплывался в улыбке. А я лишь могла ошарашенно смотреть на него.

— Я не знаю… Может, это стресс?

— Пошли Келая найдём и выясним.

Келай нашёлся на камбузе, где уплетал сладкие пироги, оставшиеся с завтрака. Положив руку мне на живот, он подтвердил, что да, стресс. И стрессу уже скоро три месяца. А ещё он двойной.

Выходили из корабельной кухни мы в разных состояниях. Я на ватных ногах, а Ринар с огромной улыбкой на лице. Меня же словно пыльным мешком по голове стукнули, сразу стало очень страшно и тоскливо. Захотелось к маме и сестре, обсудить с ними, посоветоваться.

— Ты не рада?

— Что?

— Ты не рада?

— Чему?

— Беременности.

— Какой?

— Твоей.

— Ааа, — протянула и снова ушла мыслями к родным. Я постоянно видела их в снах, и мы даже болтали, но это было не то. Совсем не то по сравнению с тем, что мама может обнять. И по сестре с племяшками я ужасно скучала. Вообще, дела у них шли неплохо, хотя они тоже скучали. И Ленка как-то сказала, что если бы они знали, что так будет, то ушли бы вместе со мной.

— Алина?

— Да?

— С тобой всё в порядке?

— Да. К маме хочу. Рожать страшно. Какие мне дети, я сама ещё ребёнок!