— Чем?! Ты не маг. И вряд ли твоя кровь целебна. Возможно, какие-то особые способности у тебя и есть, но кто знает, когда и как они проявятся. Может быть, я смогу тебя перенести, потому что ты уже самую чуточку принадлежишь нашему миру, но не могу гарантировать, что верну назад. Там опасно, Демиург. Если Лавия сможет пробудить хранителей… Одним словом, вряд ли у Книги будет счастливый финал. Оставайся здесь. Мне здесь… понравилось. Варидас даже смог видеть, настолько сильной и полноценной оказалась иллюзия. А я побыла в этом красивом, молодом и здоровом теле.

— Чья иллюзия? — механически переспрашиваю я, уже почти не понимая, что я чувствую, что я должна чувствовать и думать. Что я должна делать — что-то же должна?

— Вячеслава Станова, бывшего мужа нашего Демиурга, и его новой жены, разумеется. Чтобы не вызвать подозрений у соседей, пришлось использовать их. По-моему, всё прошло более чем гладко, — голос Стурмы был почти самодовольным. — В этом мертвом мире магам вообще очень легко. Хоть мы и не менталисты, но мысли и воспоминания местных обитателей читаются, как написанные на бумаге. А еще здесь столько воды, в любое время суток, и хотя воздух и вода очень грязные, и дышится тяжело, тут столько растений, столько зелени, столько жизни! Другая одежда, незнакомая пища, техника, такой невероятный, сложный и красивый мир! Конечно, Демиург должна сюда вернуться. Сейчас ей кажется, что она хочет остаться, но если её память вернётся к ней полностью… Что она нашла в этом мальчишке Тельмане? — а вот сейчас в интонациях целительницы сквозит едва различимое недовольство…

Неужели ревность?

Мне некогда задумываться об этом.

— Но, может быть, если я не принадлежу миру Криафара до конца, моя… гм… сила как демиурга не будет утрачена целиком? Если она есть, конечно… А потом мы вернёмся вместе с Кнарой…

Стурма какое-то время смотрит на меня, потом качает головой:

— Я вряд ли смогу вернуть тебя обратно, если ты пойдёшь со мной добровольно. И боюсь, что никто не сможет. У демиурга Карины ситуация иная, её забрали силой, а это значит, что всё можно будет повернуть в обратную сторону. Зачем тебе в Криафар? Здесь так хорошо, пусть это и мёртвый мир! — она осторожно касается пальцем пузырящейся нарывами щеки, и я понимаю, что она хочет сказать. "Мёртвый" — значит немагический мир. И Стурме понравилось ходить под иллюзией, ловить на себе заинтересованные взгляды, чувствовать себя полноценной. Красивой. И, тем не менее, она не сомневается, что ей нужно вернуться. А я…

Она права. Что за безумство. Весь этот бред закончился, единственное, как я могу уйти и оставить маленького ребёнка одного в пустой квартире?