Зиден, целитель, освободившийся от своего венценосного пациента и теперь помогающий выздоравливать остальным, обернулся к нему. Когда Рэймер появился, тот как раз стоял на коленях, положив ладони на грудь лежащего на полу человека.

— Он почти полностью восстановился, — кивнул командующему.

— Я слаб как ягненок! — тут же опроверг это утверждение исцеляемый.

Монтегрейн скрипнул зубами. Не будь ему нужен дар Бриверивза, он бы уже давно поступил с ним именно как с жертвенным ягненком. Но Конрад был прав: бывают моменты, когда и две минуты под щитом могут спасти сотни жизней. Раз уж Эйдан выжил, он не собирался списывать его со счетов.

— Заткнись! — рявкнул Рэймер, отчего Бриверивз лишь презрительно скривился. Зато Зиден втянул голову в плечи, будто разделывать, как барашка, сейчас будут именно его. — Слушай сюда. — Монтегрейн уперся в лежащего мерзавца тяжелым взглядом. — Ты сейчас встаешь и одеваешься. А когда аренорцы начнут атаку, будешь закрывать людей щитом.

Эйдан задрал нос с таким видом, будто не лежал на полу, а, наоборот, возвышался над собеседником.

— А если я откажусь?

Рэймер демонстративно достал кинжал из голенища — много чести тратить на этого гада драгоценную магию.

— А если ты откажешься, я прямо сейчас перережу тебе глотку. Не поверишь, давно об этом мечтаю.

Замерший рядом Зиден позеленел от ужаса и выпучил глаза, как дохлая рыба.

К счастью, Бриверивз тоже оценил угрозу. Должно быть, именно потому, что это не было угрозой — констатация факта на полном серьезе.

Но за свою шкуру Эйдан трясся как больше ни за что на этом свете.

— Я боевой маг на службе его величества, — заявил пафосно. — Естественно, я буду прикрывать отход!

Герой, чтоб его.

Монтегрейн оставил комментарии при себе. Сейчас ему нужен был боевик, даже если тот по натуре полное дерьмо. Спасет хотя бы несколько жизней — уже отработает целостность своей шкуры.

— Ты меня понял, — предупредил серьезно. — Одевайся и будь готов.

Эйдан проводил его уничижительным взглядом.

* * *

— Пошли, быстро! Не останавливаемся!

Он уже сорвал голос до хрипоты. Его приказы передавались по рядам дальше.