В пальцах потеплело — слабо, но магия откликнулась. Мало! Слишком мало! Она не успеет.

И Зидена нет в городе…

Перед мысленным взором предстало лицо любимой бабушки: леди Грерогер укоризненно смотрела на свою глупую внучку и качала головой.

Амелия вскочила на ноги.

— Олли, Ронни, помогите отнести его в сад. Скорее!

* * *

Она провела в этом саду весь последний месяц. Все здесь было пропитано ее энергией, особенно угол у дальней ограды — любимое место Анабель, которое Амелия приняла у нее по наследству. Последние недели именно здесь Мэл упражнялась в магии. Большая часть кустарников разрослась именно благодаря ей. Тоненькие побеги превратились в крепкие молодые деревья.

У бабушки был свой целебный сад. А этот сад ее, Амелии.

«Слышишь меня, сад? Ты мой!»

Пробежавшая вперед Дафна расстелила самое большое из полотенец прямо на земле. Олли и Ронни, аккуратно несущие раненого, положили его по центру.

Дрейден еще отчаянно цеплялся за жизнь, даже, кажется, пытался что-то сказать.

— Молчи, молчи, — Мэл ласково погладила его по щеке. — Мы здесь, мы рядом. Держись, хорошо?

Сад шумел листвой. Сад жил. Ее сад — ее сила.

— Отойдите, — велела Амелия, и братья вместе с Дафной мгновенно послушались.

Она опустилась перед раненым на колени, подол светлого платья тут же испачкался в крови от уже пропитавшегося той полотенца. Положила одну ладонь Дрейдену на мокрый холодный лоб, а вторую задержала над раной. Закрыла глаза.

Сад шумел, сад дышал.

Сила Грерогеров.

«Помоги!»

Амелия не была уверена, кричала она вслух или мысленно, но сад ее услышал. Шум листвы стал нарастать, с каждым вздохом превращаясь в настоящий гул. Ей на колени прилетел сорванный ветром зеленый листок…

В ладонях стало горячо.