— Ах, да. Мать студента Грозы, — улыбнулась Ядвига. — Тогда да. Но не надо отчаиваться. Мы займемся этим вопросом, а сейчас, господа, скажите мне, готовы ли вы поддержать меня своей силой?

Демитр взглянул на ягу.

— Пойду я, — просто сказал он.

Ядвига рассмеялась.

— Вот только не надо изображать из себя джентльмена, господин куратор. Я все решила. Я все продумала. Ваша задача помочь мне и выдернуть из круга, если почувствуете опасность. Вы трое сможете сделать это лишь объединив усилия. И вы, Северский, не будем греха таить, самый сильный из нас. Если кто и сможет вытащить меня, так это вы. А если вы пойдете вместо меня, то нет гарантии, что мы трое сможем сделать это для вас, — она снова улыбнулась и поднялась из-за стола.

У нее было все готово. В соседнем помещении, где по обыкновению хранились документы и прочие важные атрибуты декана, комната была освобождена от всего лишнего. Голые стены, на полу ведьмовской круг с пентаграммой внутри. Черные свечи стояли вдоль линии, начерченной мелом. По углам звезды, красовавшейся в круге и перечеркнутой несколькими окружностями, изображавшими луну в разных ее фазах, были набросаны сухие цветы, запах которых, наряду с чадом от воска, наполнял комнату, щекоча ноздри.

Северский хмыкнул. Ему не нравились подобные ритуалы. Было в них нечто веявшее густой темнотой и опасностью. Чем-то древним, тянувшим свои корни из самого средневековья. Но Ядвига явно знала, что делает.

— Господа, встаньте каждый на свои места. Я отметила их для вас на полу. Северский — вы, пожалуйста, напротив меня, чтобы я могла вас видеть, а вы, если не дай бог что-то пойдет не так, смогли вытащить меня, — сказала яга.

Он хотел было снова предложить свою кандидатуру, но взвесив все за и нет, в итоге понял, что декан права. К тому же, яги более хитры, и не только потому что являются женщинами. У них это в крови. Она справится.

Мужчины встали на положенные места. Опустили руки и Ядвига, не мешкая ни секунды, вошла в круг.

Стоило ей переступить линию, как свечи вспыхнули, взметнув пламя так высоко, что это казалось почти невозможным. Она извлекла из кармана какую-то кость. Небольшую, очень старую, и сжала в кулаке, после чего Ядвига встала в центре круга и сложила на груди руки, подобно статуе фараона, после чего закрыла глаза и принялась шептать какие-то слова. Это был мертвый язык. Профессора сразу узнали его. Мужчины стояли молча, глядя только на декана. Руки опущены вниз к точкам соприкосновения с полом и магией.

В какой-то миг все трое ощутили, как из них потянули силу. Одихмантьевич на это фыркнул, а Добрый лишь сжал кулаки.