Поцелуй был нежным. Трогательным и острым.

Я ахнула, подаваясь вперед, пока его руки зарывались в мои волосы, притягивая меня все ближе и ближе.

В сердце кто-то упорно бил в тамтам.

Свершилось! Я не могла поверить своему счастью. Меня переполняла сила и я сделала то, о чем мечтала мгновение назад. Подняла руки и опустила их на широкие плечи Северского. Боже, какими они были твердыми. Казалось, мужчина отлит из стали. Пальцы скользнули по спине, сместились ниже. Мне хотелось касаться его снова и снова.

Поцелуй стал увереннее, глубже, словно Демитр ощутил свою власть надо мной. Понял, что не напугает, что не убегу. Из нежного он стал жадным, долгим, как сама вечность и коротким, как один миг, а затем мир словно озарился светом.

Вспышка была такой яркой, такой ослепительной, что я зажмурилась от восторга, толком не понимая, что это вообще было такое? Свет заливал кухню. Он был такой невероятной силы и яркости, то невозможно стало разглядеть кухонную мебель, стены. Мы просто стояли в пространстве из света. Он мерцал вокруг нас, превращая лица в светящиеся пятна. Казалось, даже кожа мерцает, словно покрытая блеском.

Внутри все ликовало от переполнявшего восторга. Мне казалось, будто мы пробудили маленькое солнце и теперь оно вечно будет с нами.

Прежде чем отпустить меня, куратор прижал меня к себе так сильно, что я ахнула и еще крепче обхватила его руками.

Он не стал отстраняться, просто ослабил хватку и еще немного мы находились вот так, близко друг к другу. Мы стояли залитые светом и мне казалось, что я могу перевернуть целый мир.

Удивление внутри роднилось с непередаваемым счастьем. Не удержавшись, уткнулась в плечо мужчины тихо шепнув:

— Что это за свет?

— Сейчас он померкнет, — ответил Демитр. В его голосе было столько же удивления, сколько и в моем.

Я прикрыла глаза и замерла, чувствуя, как куратор обнимает меня в ответ, прижимая к себе так, словно я была самой важной его драгоценностью на всем белом свете.

* * *

Все, что она ощутила в первый момент — это боль. В груди неприятно закопошилось, словно тысячи игл одновременно вонзились в сердце и Варвара села, глядя по сторонам.

Не сразу, но осознание произошедшего ворвалось в ее разум и домовиха тихо заскулила, словно побитая собака. А потом слезла с кровати, на которой спала, и огляделась по сторонам.

Боль не отпускала и Варвара поняла, что произошло.

Она теперь бездомная. Она теперь ненужная.

Ее хозяйки больше нет и у Вероники не осталось наследников, к кому она могла бы пойти в услужение.

— Маленькая глупая ведьма, — прошептала Варя, чувствуя, как слезы обжигают глаза.