– Думаешь, и со мной так получится? – приподняла бровь Уна.

– Непременно, фарфоровая девочка, – Лео щекотно дунул ей в шею и велел. – Вылезай! Уже сморщилась вся, как лягушка, – он добыл из шкафа чистый халат и развернул. – И даже не вздумай сушить штаны на себе, снимай! Подсматривать не буду. Исключительно смотреть. Любоваться.

Уна закатила глаза, с кряхтением зашевелилась, сверкая над водой белыми коленками, со шлепком выбросила мокрую тряпочку за борт, размотала волосы, прикрывшись ими, и решительно встала. Ванна с шумом, почти мгновенно, слила воду. Лео быстро укутал смущенную девушку в халат, легко подхватил на руки, унес в комнату, усадил ее на диван и устроился рядом, привалившись плечом.

Уна свернула волосы улиткой, нахохлилась и вздохнула обреченно, покосившись на Экгера:

– Приставать будешь?

Лео хмыкнул:

– Что, уже приготовилась потерпеть? Не-е-ет, дорогуша, – он вытянул ноги и чинно сложил руки на животе, разглагольствуя. – Мы с тобой уже выяснили, что я эстет. Кажется, еще и долбанный, насколько я помню твои пылкие речи в начале знакомства. Так вот. Люблю сложную работу, помнишь? А потому хочу, чтобы ты сама проявила инициативу. Нет. Я доведу тебя до белого каления. Будешь одежду на мне рвать, рычать и требовать допуска к телу. Моему, соответственно, высокобеложопому. И таким образом изложенную тобой… э-э-э, вакансию, я возможно… возмо-о-ожно рассмотрю, но не точно, нет. Возможно. Я редкий кадр, знаешь ли.

Уна перестала таращиться на него, заторможено отвела взгляд в сторону, подозрительно крякнула, задышала, пытаясь сдержаться, но все равно расхохоталась в голос— хрипловато, временами утробно, зажимая себе рот ладонью, заливисто, звонко, почти до слез. Затем она резко затихла и снова уставилась на молодого Экгера.

– Все? Повеселилась? – иронично поинтересовался тот и встал, перечисляя. – Так, сейчас будем ужинать, – Уна продолжила молча смотреть на него. – Потом мне надо еще проверить стыки швов у Красного, – Уна не отводила от него внимательного, странного взгляда. – Да, и у себя на боку накладку тоже пора убрать.

Уна уже исподлобья сверлила его серо-голубыми глазищами, не издавая ни звука. Техник озадаченно почесал маковку и спросил:

– Я опять что-то упустил, да?

– Да, – ответить у Тихушницы получилось негромко, вкрадчиво. – Не предоставил… резюме.

Лео почти упал рядом с ней, схватил в охапку, подтягивая к себе на колени, сильно обнимая. Он почти убедил себя в том, что от одного поцелуя ничего не произошло бы, все и вся остались бы прежними – просто касание ее теплых губ в крошечных веснушках, всего одно, и… и в ту же секунду понял, что был неправ и ужасно самоуверен, как всегда. Целовать ее до этого момента было просто, а сейчас получилось обжигающе, почти болезненно, с очень острым пониманием того, что эта рыжая девушка, временами очень тихая, а временами взрывная, подходила ему. Очень подходила. Отчетливо, сильно, пугающе подходила.