Со слезами на глазах я кусала губы и тянула его за руку, говоря:

– В моих словах о любви к тебе не было ни капли лжи.

Он же холодно глядел на меня, никак не реагируя на мои слова.

Его ледяной взгляд вселял в меня ужас. Снова потянув его за руку, я прижала ее к своей груди и закричала:

– Ты же знаешь, что там внутри есть только ты, ты же знаешь, ты знаешь…

Восьмой принц закрыл глаза и глубоко вздохнул, а потом внезапно заключил меня в объятия и печально произнес:

– Жоси, почему? Я прекрасно помню, как ты тогда сказала: «Почему чужой человек может определять твою судьбу, а ты сам – нет?» Хотя я тогда накричал на тебя, в душе был с тобой согласен. Моя мать занимала низкое положение, и в детстве во дворце ко мне относились пренебрежительно, но я всегда старался во всем быть лучше других. Я не был заносчив и вел себя осторожно, осмотрительно, заводил связи, был скромен и вежлив. У наследного принца, старшего принца, у старины четвертого, у девятого и десятого братьев – у всех матери занимали высокое положение, а за пределами дворца имели поддержку своих дядюшек и прочих родственников по материнской линии. У наследного принца был Сонготу, у первого принца – министр Мин Чжу, у четвертого есть министр Лонкодо, а у меня кто? А у меня никого нет! Я вынужден рассчитывать только на себя! Все эти годы я шаг за шагом укреплял свои позиции, вкладывая в борьбу все свои силы. Я хотел лишь сам управлять собственной судьбой. Мы оба сыновья императора, но почему наследный принц может это, а я нет? Обладай он выдающимися способностями или природным величием, я бы и слова не сказал; но разве его добродетели или таланты смогут кого-то убедить? Его мать – императрица, горячо любимая царственным отцом, и лишь поэтому он от рождения имеет все? Я не согласен мириться с этим! Надо полагать, ты понимаешь, сколько я отдал, чтобы из того, с кем никто не считается, стать тем, на кого никто не смеет смотреть свысока? Сколько сил я потратил, чтобы девятый, десятый и четырнадцатый братья последовали за мной? У меня нет могущественной родни, и мне приходится заводить знакомства среди придворных чинов; так сколько же усилий я потратил на это?

Он еще не договорил, а слезы уже ручьями текли по моим щекам, и мне казалось, будто мое сердце рассекли на множество кусков. Обхватив ладонями мое лицо, принц легкими движениями вытер слезы и сказал:

– Жоси, мне нужен императорский трон, и мне нужна ты.

Я обняла его, не прекращая плакать. Я чувствовала себя так, будто вся горечь, что я испытала за свою жизнь, разом наводнила мою душу.