Ярина с улыбкой посмотрела на Гора – тот не отводил от нее взгляда.
– А если бы я поехала в Ольховник? – вырвалось внезапно.
– А ты хотела поехать? – Гор усмехнулся в ответ. – В таком случае, я был бы безутешен…
Нет, это невозможно! Он собрался все время насмехаться? Ярина обиженно нахмурилась, но в ответ внезапно получила улыбку. Такую нежную, что дух захватило.
– Не сердись, – тихо попросил Гор. – Мне показалось, будет честно, если ты сама решишь, чего хочешь. Она твоя сестра. Вдруг ты захотела бы остаться с ней? Тогда я бы приехал чуть позже.
Он наклонился, и Ярина даже не подумала отступить – сама подалась навстречу. Поцелуй вышел совсем не похожим на тот, которым он отвлекал ее в лесу. Сладким: слаще светлого меда, неторопливым, нежным. Мир растворился в белоснежной дымке, сотканной из головокружительного счастья. Такого, что взлететь хочется. Не было вокруг ничего, кроме горячих губ, рук, сжимающих ее крепко. Дыхания одного на двоих…
Ярина отстранилась первой, не удержалась – уткнулась лицом ему в плечо, жмурясь. Гор весь пропах зверобоем (кто бы мог подумать, что этот запах может успокаивать), сердце его стучало ровно, сильно, зато ее заходилось от восторга. Чистого, незамутненного наконец тревогами.
В доме что-то грохнуло, потом грянул заливистый смех в два голоса. Кажется, Тильмар пытался кружить жену одной рукой.
– Как бы дом не разнесли от счастья, – хмыкнул Гор Ярине в макушку, потом, подумав, добавил уже серьезно: – Раз уж Нежана здесь, завтра мы с Тилем возьмем лодку и отправимся к Даре. Хочу взглянуть не нее. Мало ли.
– Думаешь, она притворяется?
Ярина помнила слова Переправщицы, что Дева ушла за своими братьями, но вдруг.
– Нет. Она не хотела оставаться. Я… – У него вырвался тяжелый вздох. – Я виноват перед ней. За Смила. Он погиб по моей вине, не стоило втягивать его в поиски, но я слишком верил в свои силы, считал, что смогу его защитить, а он поможет мне выйти на убийц. Никто так не знал лес. Вышло же… как вышло. Вряд ли Дара захочет уйти отсюда, местная нечисть хорошо о ней позаботится, но их сын будет человеком. Это значит, придется воспитывать его среди людей.
Жители Пожарищ этому не обрадуются. Сразу вспомнился разговор пару дней назад, когда Гор требовал от старосты помириться с водяным.