– Достаточно. – Сердитый голос Фаолина эхом отразился от стен.

– Не достаточно, пока она не скажет то, что мы хотим знать, – отрезал Бошан.

Я смутно ощутила, как кто-то прикоснулся к кандалам. Раздался щелчок, а потом огонь покинул мое тело, оставив меня пустой, сгоревшей оболочкой.

– Если она до сих пор не заговорила, значит, не заговорит, – сказал Корриган.

Неужели я услышала нотку восхищения в его голосе?

Я подняла голову, чтобы посмотреть на него, но на его лице было то же серьезное выражение, что и прежде. Перевела взгляд на Фаолина, которого еще никогда не видела таким разъяренным.

– Ты как? – спросил он.

Я попыталась пожать плечами, но все тело до самой шеи отказывалось шевелиться.

– Спроси меня через часок, – невнятно проговорила я.

Комната начала крениться, и Фаолин подхватил меня, когда я боком повалилась со стула. Он поднял меня на руки и отнес в камеру, где положил на соломенный тюфяк для сна. Я слышала, как спорили Корриган с Бошаном, но их голоса звучали как будто вдалеке.

– Ты никогда не перестаешь меня удивлять, – тихо сказал Фаолин.

Я усмехнулась.

– Я знала, что нравлюсь тебе.

Он издал смешок.

– Отдыхай. Я буду снаружи.

Дверь со щелчком закрылась. Я пыталась сосредоточиться на разговоре в соседней комнате, но голова стала ватной. Наверное, такое случается, когда тебя изнутри поджаривают пламенем драккана.

Я пролежала совсем недолго, когда приглушенные голоса по ту сторону двери внезапно зазвучали громче, а полный ярости голос Лукаса произнес:

– Где она?

Дверь камеры резко распахнулась. Я не успела начать беспокоиться оттого, что он был так зол, когда он встал надо мной и впился в меня разъяренным взглядом.

– Лукас, – прохрипела я.