Тот далеко, у него важные дела, поэтому надо заботиться ц справедливости самостоятельно.

Опять же...

Вот, тебя оскорбили. А ты простил. Что случится дальше? Да об тебя еще и ноги вытрут. И будут втаптывать в грязь, пока не затопчут окончательно. Таким образом, ты совершаешь два греха. Первый — провоцируешь человека на большую жестокость, подлость, то есть человек–легко впадет в грех. Возможно — непрощаемый. Опять же, ты-то ему простил, а кто-то и не простит. И ответит жестко, так что нарвется твой обидчик по самое дальше некуда.

А второй грех, который ты совершаешь — подводишь своих близких. Ведь если о тебя будут вытирать ноги, кто защитит их?

Никто.

Так тоже нельзя.

Вывод — с негодяями надо расправляться здесь, на земле, и отсыпать им за подлости сразу. Полной меркой. Лиля бы с удовольствием и корабль потопила, кстати говоря. Жаль, порох тут не изобрели, а нитроглицерин она и сама готовить бы не стала. Слишком уж неустойчивая это пакость, одно движение — и у тебя ноги на Юпитере, а уши на Сатурне.

Да и негде его приготовить, и не из чего...

Ну, хоть помечтать!

Как же она все это возненавидела! Убивала бы — всех! Медленно, с чувством, с толком, с расстановкой, топила ы в море и плевалась сверху шелухой от семечек, чтобы тонуть было противнее. А потом подожгла бы гадкий корабль и тоже затопила!

Никаких сил нет! И так желудок крутит, голова словно ватой набита, ноги подкашиваются...

Конечно, разглагольствования барона о лучшей доле в Авестере прошли мимо ушей Лилиан, как их и не было.

Завтрак, обед и ужин на корабле были похожи, словно под копирку.

Солонина, которую надо было или крепче просаливать, или отваривать — во всяком случае душок от нее шел крепкий.

Галеты, которые надо было размачивать в воде.

Вот воды, собственно, не было. Была смесь воды с вином.–

Лиля запротестовала уже на второй трапезе, и у нее был повод. Весомый. Она беременна. И ничего хорошего употребление алкоголя на ранних сроках не несет.

Но как пить протухшую воду? Откровенно несвежую, которую наливали вовсе не в дубовые бочки, небось, там у этих бочек на стенках столько грязи, что картошку сажать можно! С одной стороны ее прочистило — теперь с другой будет? Извините, не хотелось бы. Только вот поноса ко всем ее радостям не хватало.

Лиля покрутила кубок...