— Твоя мать — Лилиан Иртон?

— Я — виконтесса Иртон, — ушла от прямого ответа Миранда. — Аты?

— Анна Леруа.

— Приятно познакомиться.

Девушка была на год моложе Миранды. И улыбалась вполне дружелюбно.

— Мне тоже.

— Вы еще не выезжаете?

— Нет. Отец сказал, в следующем году. А теперь, после смерти дедушки, может, и еще отложится...

Говорить о том, что у Миранды отец, в принципе, может жить при дворе, а Мири играла с принцессами, девочка не стала. Вместо этого она разгладила кружево.

— Вам бы тоже пошло такое. Только в розовых тонах. Оно бы освежило ваше лицо и глаза стали бы ярче.

— Правда?

Миранда кивнула.

Не то, чтобы Лиля разбиралась в косметологии, но основы знает каждая девушка. Розовые тени могут придать больной вид, перламутровыми тенями хорошо закрашивать внутренний уголок глаза — чуть-чуть выделить и зону под бровью. А вот закрашивать им все веко не нужно.

— Я уговаривала отца съездить со мной в дом Мари- эль... маму тоже, но мама у меня считает, что лучшее укра- 1 шение для девушки — ее душа. И добрый характер.

Миранда хмыкнула.

Душа, характер... а молодой девчонке приодеться хо- ; чется.

Понятно, почему эта сушеная вобла так смотрит на Джолиэтт. Легко ли — быть вдвое старше мачехи, да еще выглядеть рядом с ней, как огородное пугало? А зная Джолиэтт, она не постесняется об этом сказать.

— Душа — это прекрасно, но при дворе очень смотрят на одежду, — наконец сформулировала Миранда. — Моя мать всегда говорит, что по одежке встречают.

Провожают по уму, но первое впечатление было и останется самым сильным. Определенно...

Вот сейчас девочка одета в светло-зеленое сукно.