— Ты говорил мне это уже миллион раз, Вейн. Пожалуйста, не начинай снова. Я уже всё решила.

И Ленни, размахнувшись, полоснула лезвием по запястью.

Ярко-алая кровь потекла по руке девочки, по самому кинжалу, запачкала рукав и подол платья…

Аравейн с тревогой следил за внезапно побледневшим лицом Ленни и дернулся, когда она зашипела от боли.

— Невыносимо.

Девочка, сжав зубы, наблюдала, как её кровь впитывается в лезвие и рукоять, уходит внутрь кинжала, будто и не было ничего.

— Всё-таки Альгиус был гениален… — пробормотал Аравейн, покачав головой, и Ленни, услышав это, хмыкнула.

— Гениальной сволочью он был. Впрочем, как и все Тени.

— Ты — исключение, милая.

Когда она, помрачнев, отвела глаза, Аравейн, прикоснувшись рукой к щеке девочки, заставил её вновь поднять голову, и ободряюще улыбнулся.

— Ты ведь знаешь, что это только из-за частицы души Линн, — прошептала Ленни.

— Нет, конечно. Ты — это ты. И частица души нашего демиурга тут ни при чём. Она выбрала тебя, потому что ты такая сама по себе, а не из-за Линн.

— Правда? — шмыгнула носом девочка.

— Истинная.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, улыбаясь, а потом Ленни, с сожалением вздохнув, сказала:

— Мне пора, Вейн.

Он кивнул.

— Иди. Удачи, милая.

Девочка быстро поцеловала наставника императора в щёку, а потом исчезла, оставив после себя в его руках только кинжал, на котором больше не было ни единой капельки крови.

.