А когда мы неохотно разомкнули объятья, и моя голова начала работать, я все спросила:

— А где ты перышко взял?

— Ты заснула с книгой в руках, и, когда я ее у тебя забирал, перо выпало. Было вложено между страниц.

Я резко подскочила и с предчувствием чего-то грандиозного уселась верхом на Дара и, вцепившись в его плечи, взмолилась:

— Ты же запомнил страницу?!

Его глаза расширились от неожиданности и, казалось, он даже забыл, о чем я его спросила.

Но я нетерпеливо заерзала, чем произвела совершенно обратный эффект и быстро оказалась на подушках. А надо мной навис мой окаменелый, который только и успел хрипло выдохнуть:

— 172.

И мир для меня исчез…

Спальня

Спальня

— Может сначала понежимся в теплой лохани? — соблазнительно зашептали мне на ухо.

Ага! Знаем мы, чем дело кончится. Нет уж. Делу время, потехи час! Даже если у этой потехи заявка на что-то серьезное!

— Потом! — отмахнулась я, шелестя страницами и сгорая от нетерпения.

— Завтрак, по всей видимости, мы тоже пропустим, — усмехнулся Дар, устраиваясь за моей спиной, обнимая за талию.

Живот жалостливо заурчал, сетуя на непутевую хозяйку, но я упорно искала исписанный чернилами лист с нужным номером, стараясь не зацикливаться на заманчивом предложении, ведь после такого насыщенного утра мое тело приятно ломило, а я чувствовала волчий голод.

— Переживут этот завтрак без нас. Аппетит им испортим в следующий раз. Я тебе обещаю.

— Сколько яда в ваших словах, — прыснул Дариан, театрально передернув плечами. — Сколько холода.

— Холода? — на одну лишь секунду оторвалась от созерцания чернил я. — На себе посмотрите, мой господин, — съехидничала, а Дар ловко схватил одну мою руку и прижал к своей груди, к месту, где билось сердце.

Далеко не каменное сердце. Жар его тела тут же пробежал по моей руке и горячей волной обдал всю, от кончиков пальцев до щек, что несмотря на все, что было между нами, позорно вспыхнули.