Проклятие изменило его во многих отношениях, но это было что-то новое и необычное. Как и Гэвин, он имел звериную внешность с глазами рептилии, когтями и клыками. В отличие от Гэвина, он носил ещё и метку леса. Кора вместо кожи, виноградные лозы вместо волос, как будто природа предъявила на него права, превратив его в сплав той самой земли, ради которой он пожертвовал своей женой и в конечном счете своим сыном.

Сильный стук в дверь солара прервал его размышления. Он проигнорировал его, как делал уже дюжину раз.

— Баллард, ты бледная немочь! Открой эту чертову дверь!

Он вспомнил время, когда выбил бы дверь, чтобы добраться и убить человека, который посмел назвать его трусом. Теперь он просто поерзал на тюфяке у очага и уставился в потолок, слушая, как Луваен ругает его уже в пятый раз за сегодняшний день.

— Баллард, я знаю, что ты меня слышишь!

Он готов был поспорить, что ее слышала половина деревни. Он никогда не мог похвастаться, что любил застенчивых, замкнутых женщин.

Он переждал еще одну серию ударов по дереву, прежде чем они прекратились. Несмотря на летаргию, внезапная тишина пробудила его любопытство. Он сел и прислушался. Только потрескивание огня дразнило его слух. Он знал ее всего несколько месяцев, но сразу понял, что Луваен Дуенда не сдается легко, когда у нее есть цель. Она упорно стояла у его двери в течение трех дней, сначала умоляя его тихим голосом впустить ее, затем более твердым тоном, который становился все более раздраженным и сердитым, когда он отказывался впустить ее или принять поднос с едой, который она или Магда приносили ему дважды в день.

Баллард скучал по ней. Он видел ее лицо каждый раз, когда закрывал глаза, чтобы заснуть, и его руки болели от желания прижать ее стройное тело к своему. Столь же любящая, сколь и сварливая, она предложила ему помощь, не имеющую себе равных в своей безграничной привязанности к нему. Она была слепа, как крот, к его уродству, но он заметил малейшую тень отвращения в ее взгляде, когда она обнаружила, что он проверяет цепь в камере колодезной комнаты. Даже она не могла игнорировать худшие изменения, и он истекал кровью внутри, несмотря на ее беззаботное подшучивание и неизменную готовность обнять его.

Особый ритм ее походки предупредил его, что она вернулась. Он ждал следующей порции оскорблений, которые она обрушит на него. Вместо этого раздался громкий удар, и дверь завибрировала. Она продолжала сотрясаться, пока Луваен бормотала слова, которые гарантированно заставили бы моряка покраснеть. За первым последовал еще один сильный удар, и он поднялся, направляясь к двери, несмотря на свою решимость игнорировать всех и вся по ту сторону. Еще одно злобное бормотание, и третий удар заставил доски задрожать под ладонью Балларда.