Луваен встала, сунула свою гораздо более легкую сумочку в карман плаща и схватилась за документ так, как будто от этого зависела ее жизнь. Свобода ее отца зависела от этого.

— Есть ли какие-нибудь другие денежные штрафы, ой, извините, долги, кроме этого, о которых я должна знать, прежде чем уйду?

Хильдебрандт махнул своим приспешникам выйти из комнаты. Они разбежались, как испуганные птицы перед ястребом. Его брови сошлись вместе, создавая пушистую белую гусеницу над глазами. Луваен могла бы рассмеяться, если бы ей не хотелось дать ему пощечину.

— Я сыт по горло тем, что вы точите свой язык о мою шкуру, госпожа. Этих неприятностей можно было бы избежать, если бы ваш отец согласился на помолвку.

— Если бы Джименин не был таким тупицей с неестественной одержимостью моей сестрой, этой неприятности, как вы ее так мягко описываете, не существовало бы, — Луваен получала юношеское удовольствие от сдержанного неодобрения магистра по поводу ее вульгарности. Она получила еще большее удовольствие от его шока, когда сказала ему: — Кроме того, мой отец не может согласиться на помолвку. Цинния вышла замуж позавчера. Возможно, вы знаете о нем. Гэвин де Ловет? Теперь она леди де Ловет.

Рот Хильдебрандт открылся, закрылся и снова открылся, напомнив ей умирающую рыбу. Он, наконец, собрал потрепанные остатки своего достоинства и завернулся в плащ, не скрывая презрения.

— Пожалуйста, передайте мои поздравления.

Луваен фыркнула.

— Наше дело закончено, магистр. Лучше бы мне не видеть ни одного из ваших канюков, шныряющих у моего порога, или я пристрелю его на месте.

Она вышла из его кабинета, кивнула клерку, выглядывающему из-за своих бухгалтерских книг, и захлопнула за собой двери.

Воробушек зафыркал, и она быстро обняла его, празднуя свою победу. Она вскочила в седло и как раз направляла лошадь прочь от коновязи, когда позади нее раздался голос человека, которого больше всего презирала.

— Госпожа Дуенда, мне никто не говорил, что вы вернулись в Монтебланко.

Руки Луваен сжали поводья, когда она повернула Воробушка и обнаружила, что перед ней стоит Джименин с акульей улыбкой на банальном лице. Ей показалось, что маслянистая тьма наблюдает за ней из его пустых глаз. Она вздрогнула, но не выдала своего страха.

— Очевидно, кто-то сказал вам, иначе вас бы здесь не было, — возразила она.

Он протянул руку, как будто хотел положить ее на шею Воробушка. Уши коня прижались к голове. Луваен Воробушек нравился всё больше. Джименин проигнорировал предупреждение и потянулся к уздечке.

— Покидаете Торговый дом? Скверное там дело. Я слышал о вашем бедном отце. Может быть, я смогу помочь.