Джименин стоял рядом с ее отцом, заряженный кремневый пистолет небрежно покоился в его руке и так же небрежно указывал на голову Мерсера. Он был вооружен мечом и парой пистолетов и одет в черную дорожную кожаную одежду. Его люди окружили его: по меньшей мере, дюжина человек столпилась в ее маленькой гостиной — волки, готовые выполнить приказ своего вожака.

Мерсер резко вдохнул, когда Джименин рывком вытащил кляп:

— Лу! С тобой все в порядке?

Джименин фыркнул, и насмешливый смех наполнил комнату.

— Потребуется гораздо больше, чем падение с лестницы, чтобы победить эту злобную женщину, которую ты породил, Мерсер. Посмотри, кто лежит, а кто на ногах, — он указал на своего все еще бесчувственного приспешника и указал на другого. — Посмотри, мертв ли он. Если нет, разбуди его. Нам нужно поскорее уходить, — он указал на спрятанный кинжал Луваен. — Положи все, что есть, на пол и пни это мне.

Она крепче сжала рукоять. Она бы не колебалась, если бы он попросил ее ночную рубашку, готовая предстать обнаженной перед толпой вороватых прислужников, чем отказаться от единственного физического напоминания о Балларде, которое у нее было.

— Это всего лишь расческа, — солгала она, уже оплакивая неизбежную потерю.

— Я бы не доверил тебе и деревянную ложку. Отдай ее мне, — он подчеркнул свое нетерпение по поводу того, что она тянет время, подтолкнув Мерсера пистолетом.

Она осторожно положила кинжал на пол, явный признак того, что то, что она держала в руках, было гораздо более ценным, чем расческа. Один из приспешников Джименина передал сверток своему хозяину.

Дон вытряхнул кинжал из шелка. Его глаза загорелись алчным блеском при первом взгляде на ножны.

— Гораздо интереснее, чем деревянная ложка, — тихо сказал он, передав кремневое ружье человеку, протянувшего ему нож, и вытащил лезвие из ножен. Восхищенный ропот его людей сопровождал его низкий свист. Зубы Луваен заскрежетали. Он взглянул на нее, затем на лезвие, прежде чем задержать на ней более пристальный взгляд. — Это либо подарок одного воина другому, либо одного любовника другому. Что это, госпожа Дуенда?

— Не твое дело, ты, вороватый слизняк, — от мысли, что он догадается о ее отношениях с Баллардом, у нее по спине пробежали мурашки.

Он пожал плечами, вложил нож в ножны и засунул его за пояс.

— Неважно. Теперь у меня есть прекрасное оружие, которым я могу пополнить свою коллекцию, — он ухмыльнулся в ответ на ее рычание и вернул кремневый пистолет.

— Чего ты хочешь, Джименин? — Мерсер обратился к своему похитителю впервые с тех пор, как ему вынули кляп.