Убежала, подтвердив, что герцог давно ждет меня в саду возле Поющей Ивы, но пробудет там ровно столько, сколько потребуется.

Я быстро позавтракала – иначе от Уны было не отвязаться. Затем позволила ей зашнуровать светлое платье в маленький цветочек, которое я выбрала сама. Завязала ленты на шляпке, вспомнив, как ругала их Марион, и пошла…

Сперва осторожно – и все под бдительным взглядом Уны; затем вполне уверенно выбралась в коридор, спустилась по лестнице и покинула дом.

…Он был в саду. Дожидался меня на дорожке неподалеку от Поющей Ивы, как и сказала Илейн.

Рядом со старым деревом расположились еще и моя кузина с сестрой – устроились на пледе по другую сторону Лягушачьего пруда и плели венки.

Наверное, в отсутствие тети Азалии и при неясном местонахождении загулявшего Лоуренса, а также беря во внимание состояние дяди Персиваля, было решено, что их присутствия хватит для того, чтобы все приличия были соблюдены.

Заприметив меня, герцог Кавингтон зашагал навстречу по дорожке. В руках у него был небольшой букет, а еще венок из полевых цветов, который, подозреваю, сплела для меня Лиззи.

В этом деле сестре не было равных.

– Доброе утро, леди Уилсон! Вы чудесно выглядите! – произнес Тайлор Бартон, вручив мне сразу два подарка, которые я приняла. – Только немного бледная, – добавил он озабоченным голосом. – Вы приняли те микстуры и порошки, которые прописал вам мой доктор?

– Но я… Признаться, я ничего об этом не знаю! – поздоровавшись, призналась ему, потому что ничего об этом не знала.

Герцог едва заметно усмехнулся.

– Подозреваю, ваша тетушка Примула все же выполнила свою угрозу и выкинула его лекарства в окно.

– Но почему?! Что произошло?

– Вчера вечером у них случился небольшой спор, из которого ваша тетя вышла победительницей, замахнувшись на него тростью и назвав столичным пройдохой. Эти аргументы показались ему достаточно убедительными, и он согласился, что в его профессиональные обязанности впредь будет входить исключительно лечение Азалии Уилсон. Но лекарства для вас он все же оставил.

– Простите ее, милорд! – с сожалением отозвалась я. – Моя тетушка… Она стара, и характер у нее далеко не ангельский.

– Она великолепна, – улыбаясь, заявил мне герцог. – Я уже ее обожаю!

Затем помог мне справиться с завязками успевшей надоесть шляпки, вместо которой я надела венок. Взял шляпку в руку, заявив, что понесет, и мы с ним зашагали по дорожке.

Шли медленно – герцог подстроился под мою скорость. Затем завел неспешный разговор о погоде и чудесном лете в Ровердорме, и мне оказалась так приятно слушать его речи, а еще украдкой поглядывать на его красивое, мужественное лицо.