Свирепый кивнул без раздумий, вмиг став серьезным:

— Конечно, встречу вас лично с самыми сильными нашими воинами.

Никто долго не разговаривал, было слишком много дел.

Когда вернулся Карат с Палачами, решили, что нужно не тянуть время и выезжать рано утром сразу же.

— Покажите мне примерный маршрут! Я пойду вперед, чтобы расчистить дорогу, — это были первые слова Урана, которые он сказал за последние несколько часов нахождения в нашем доме.

Мне казалось, что вся эта домашняя обстановка тяготит его и заставляет нервничать, даже если внешне Ран выглядел, как всегда, максимально холодным и совершенно безэмоциональным, словно робот.

Он ушел первым, не оглядываясь и никого не слушая о дальнейших планах.

Девочки бегали по дому, собираясь как можно быстрее и стараясь в спешке ничего не забыть, молчаливые и расстроенные. Каждая из них боялась оставлять своего мужа здесь — в полной неизвестности и опасности со всех сторон, но никто не позволил себе пролить ни слезинки, борясь с эмоциями и пытаясь дать своим любимым ту веру и опору, которая им была так нужна.

Я бегала вместе с ними, надеясь, что помогаю, а не мешаю, то и дело глядя на Карата.

И мне было страшно.

Но не потому, что я боялась отпустить его на войну. Я знала, насколько он хорош в этом и как жаждет битвы.

Я боялась того, что он замыкается в себе, снова становясь тем хитрым холодным Бером, которому никто не доверял и которого все опасались.

Видела отрешенность и ярость в его глазах и терялась…

— Нам нужно быть уверенными в том, что за нами не пойдут следом, — слова Марса доносились до меня, словно из тумана, пока я видела перед собой только Карата. Всё такого же нестерпимо прекрасного и такого далекого теперь, когда его глаза полыхнули той жуткой яростью, что была острее бритвы и жарче лавы.

— Нам нужна диверсия в стане противников, чтобы они занимались только собой и на время позабыли о нас.

— Дай мне своего супербыстрого брата, и я устрою эту диверсию.

— Всегда готов к веселью, — мрачно хмыкнул Плутон, который успевал опустошать наш холодильник, словно до этого не ел пару месяцев в принципе, отчего его обжорству смог бы позавидовать наш Янтарь. Или придушить этого обжору за то, что он лишил нас половины месячной провизии.

Марс посмотрел на часы, затем на Карата и своего брата:

— У вас время до четырех утра. Если что-то пойдет не так, сообщите мне.

— Всё будет как нужно.