Огден посмотрел на меня:

— Если бы я знал, где ты, пошел бы в другую сторону. Я не хотел.

— Тогда в другую сторону пошли бы не только вы… Все закончилось, господин Огден. Поправляйтесь.

Я поднялась со стула, развернулась, но паук окликнул меня:

— Лелия.

Я обернулась:

— Да.

Он поднял голову:

— Прости меня.

Я посмотрела в его бледное лицо, кивнула, коснувшись сломанной руки:

— Поправляйтесь.

Я вышла из медблока, прислонилась спиной к стене. Гаар тут же подскочила, в глазах дрожало беспокойство:

— Что? Что случилось?

Я покачала головой:

— Нет, ничего. Просто странно. Еще не так давно я мечтала уничтожить Огдена. А теперь мне жаль его.

Гаар пожала плечами, скривилась:

— Вот еще! — Она взяла меня за руку: — Нашла, кого жалеть. Тебя господин звал.

Я кивнула:

— Пойдем.

Я не видела Квинта несколько дней. Он был в постоянных разъездах. Может, просто бежал из дома, погруженного в траур. Чернота, поспешно наведенная Невием, теперь служила ему самому. По всему дому траурные вымпелы. Рабы надели черные пояса. Я тоже надела черное, хотя теперь совсем не понимала собственный статус. Формально — я больше не являлась частью этого дома. Я была свободной. Могла делать, что вздумается, ходить, куда вздумается. Донсон Фальк больше не смел мне указывать. Но я не понимала, что делать со всем этим. Мой мир по-прежнему ограничивался домом и садом. И моей Гаар. Единственное, что действительно изменилось — я перестала бояться. И это было странно. Настолько, что где-то глубоко внутри я до сих пор в это не верила.