Мы шли дворцовой колоннадой, позади семенила Гаар, которой были поручены три няньки Грата. Проходящие мимо кланялись, увидев Квинта, но он даже не поворачивался, будто их не было. Мне казалось, он даже не смотрел. Я следовала его примеру, но это было очень не просто. Этот дворец был полон высокородными под завязку.

К счастью, нас проводили в отдельные покои, в которых няньки могли спокойно заниматься ребенком. Я хотела взять Грата, чтобы успокоиться, увидеть улыбку, но Квинт одернул меня:

— Не смей, мы не дома.

Сплошное мучение. Высокородная мать не могла взять на руки высокородного сына, потому что для этого существовали няньки! Квинт подошел сзади, положил руки мне на плечи:

— Терпи, дорогая. Дома сделаешь так, как хочешь.

В двери вошел императорский гвардеец с красной перевязью, церемонно поклонился Квинту:

— Ваше сиятельство, императрица Лавиния желает видеть ее сиятельство.

Внутри все затряслось. Забыв обо всем, я с испугом посмотрела на Квинта:

— Лавиния? Кто это? Ведь императрицу зовут…

Он поспешно склонился к моему уху:

— … мать Императора.

Я все равно ничего не понимала.

— Так положено? Ты не говорил. Я не знаю…

Он сжал пальцы на моих плечах:

— Просто иди. И не теряй лицо.

Квинт подтолкнул меня вперед, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за гвардейцем.

Мы петляли узкими коридорами, а я невольно думала о том, сколько потайных ходов и комнат скрывалось в этом огромном дворце? Мы остановились перед дверью, гвардеец открыл передо мной створку:

— Прошу, ваше сиятельство.

В комнате было сумрачно. Приоткрытые темные портьеры на исполинских окнах. Пахло тонкими духами. Я замерла на пороге, оглядываясь. Но, казалось, здесь было совершенно пусто.

— Приветствую вас, госпожа Мателлин.