– Понимаешь, у меня есть странное чувство, что я в чём-то виноват перед ними. Гриша остался калекой. Евгения выходит замуж из жалости. А я здоров, а теперь ещё и счастлив.

– Знать бы сколько нам отпущено чужого счастья. Так что давай радоваться. Какая бы у них жизнь не была, это их жизнь. А мы сюда заглянули, как в поезд сели по чужим билетам.

– Ты права, глупо всё это, – согласился Стас. – Но мне теперь легче стало, как я тебе рассказал.

– Всегда так делай. И пусть от жены не будет тайн, – Алиса взъерошила ему волосы. – Ну что, нужно одеваться и ещё причёсываться. Ужас, сколько раньше тратили на это времени.

Алиса потянула руку к звонку, но в дверь постучали и появилась горничная княгини Палехской. Бледная девушка с веснушками и рыжеватыми волосами, стянутыми в узел из косичек.

– Её сиятельство сказала, чтобы я помогла вам. Какое платье желаете надеть?

Алиса подошла к шкафу, где были развешаны её платья и пробежалась по плечикам. Вытащила кремовое, подготовленное в приданое. Она даже не помнила, как его примеряла. Но сегодня платье не шло к её бледности. Тут нужно было что-то другое, и Алиса вытащила фисташковое платье с примесью оливы. Оно идеально подчёркивало глаза и фигуру большим бантом на турнюре. Алиса покрутилась у зеркала и подала платье горничной.

– Подготовь вот это. А к нему длинные серьги с жемчугом и браслет.

Приём начался в голубой гостиной с овальными окнами. Пока сгущались сумерки, приезжали гости. Стас и Алиса принимали поздравления и вели лёгкие беседы ни о чём, когда объявили, что прибыли граф Воронин и графиня Коринова. Алиса взглянула на Стаса, который стоял рядом с ней, и тот чуть заметно сжал её руку. Алиса гадала, каким же образом, молодой граф появится на приёме? На инвалидной коляске? Или на костылях?

Но к её удивлению, двигаясь очень медленно и прихрамывая, Григорий, которого поддерживала под руку Евгения в тёмно-синем, почти чёрном платье, двигался сам. Все взоры обратились на вошедших. За спиной Алисы, кто-то тихо сказал: «как жаль, такой молодой». И тут же послышался чей-то женский голосок: «что это она, словно в трауре, девушки так не одеваются». Григорий остановился в дверях. На лбу выступили капли пота. Он был в коричневом костюме, вероятно, ранее сшитом, поскольку теперь тот был великоват. Возле них тут же появилась графиня Палехская, которая отвела парочку в приготовленные кресла. Даже с того места, откуда стояла Алиса, было видно, как неловко чувствует себя Евгения. Среди разряженных гостей, женщины были в открытых дорогих платьях, расшитых лентами и камнями, Евгения выглядела затесавшейся служанкой или горничной.