Вдыхай не вздыхай, а на хлеб действительно зарабатывать надо — на следующий день к Ане явилась новая клиентка. То, что вариант отказа от дела рассматривать не стоит, было ясно сразу: впервые к Эзмерской антисвахе пожаловала магиня.

— Я — дочь мага Зарса, мой отец специализируется на зельях, в основном на лекарственных, вы наверняка слышали о нём, — объявила юная девушка, усаживаясь перед Аней. Струйка синеватой магии, поправившая причёску посетительницы, подтвердила её принадлежность к магическому роду-племени.

— Разумеется, я весьма наслышана об известном зельеваре нашего города, — вежливо заверила Аня.

— О моём женихе вам тоже, наверное, доводилось слышать: он — владелец городского театра, развлекается тем, что пишет пьесы, которые актёры вынуждены разыгрывать, сколь бы ни был плох сюжет. Часто сочувствую актёрам: особо корявые реплики с трудом вылетают из их горла, а когда развитие сюжета сильно отклоняется в область неправдоподобия, бедный режиссёр в своём кресле всегда краснеет и покрывается испариной.

«Метко подмечено», — мысленно согласилась Аня, которая в последние месяцы зачастила в театр, успела изучить репертуар и побывать на парочке премьер. Владельца театра она видела часто: он не пропускал ни одного представления, всегда сидел в центральной ложе. Общаться с ним ей, естественно, не доводилось, но сплетни и слухи составили довольно красочный портрет этого мага. Городские кумушки особенно любили обсуждать именно магов — эту отдельную касту людей. Владелец театра был бездетным вдовцом, его первая жена умерла родами: целители Эзмера не смогли помочь, а столичные не успели долететь.

— Чем вас не устраивает жених помимо увлечения сочинительством? — завертела карандаш в руках Аня.

— Да мне дела нет до его сочинительства, меня не устраивают его планы в отношении меня! Он наотрез отказывается отпускать меня на учёбу, а мне ещё два года учиться в академии до получения диплома. Я отучилась пять лет, я желаю закончить курс, стать полноценным специалистом-зельеваром и продолжить дело отца. У меня нет братьев и сестёр, я единственная наследница нашей семьи, а господин Локс намерен превратить меня в клушу-домохозяйку, обратить в пепел все мои прежние старания в учёбе, лишить меня знаний, профессии, радости любимой работы, всего, к чему я с детства стремилась, проводя дни напролёт в лаборатории папы! Я учиться хочу, можете вы это понять?!

— Более чем. Не нервничайте, расскажите обо всём по порядку.

Слушая, Аня всё отчётливей понимала, что стала бы помогать девушке, посватайся к той хоть сам король. За сто прожитых лет она успела прийти к выводу, что мало какие людские устремления заслуживают большего уважения, чем стремление познать окружающий мир с целью использовать на благо обретённые познания. Клиентка с меткостью ворошиловского стрелка попала в самое ранимое место, задела за святое бывшую учительницу. Право на образование Аня считала самым святым и незыблемым правом человека.