— Что же дальше? — с придыханием спросила будущая Муза, и Локс с удовольствием вернулся к пересказу сюжета.

Владелец Эзмерского театра полностью соответствовал своему описанию, бытующему в среде городских сплетниц. Слушая жениха дочери зельерара, Аня мило улыбалась губами клиентки, кивала её кудрявой головой и широко распахивала её серые глаза. Дочь мага сильно переживала, что жених заметит личину и неожиданное отсутствие магических сил в невесте, но Аня рассудительно заметила, что жениху не взбредёт идея проверить невесту на наличие магии, приглашая её на прогулку в парк. Вручённое ей клиенткой кольцо-артефакт, создающее магическую личину, Аня сунула в карман, как только села в карету. Примечательно, что надеть на человека такое кольцо можно было лишь с его добровольного согласия, к счастью и снять — тоже. Если оно будет фонить магией в кармане, то её перевоплощению это только на пользу пойдёт, а что касается личины — она больше доверяет своей.

— И вот он увидел её — и забыл, как дышать, замер на месте, не способный двинуть ни рукой, ни ногой. Не способный выдавить хоть единое слово! — вещал драматург в творческом экстазе, экспрессивными взмахами рук рассыпая вокруг магические искры.

— Полная парализация, все симптомы, — закивала его невеста. — Самое верное дело — выпить зелья «Адимаскорпус», продаётся в папиной лавке по сходной цене в двенадцать серебряных монет.

— Ч-что? — запнулся мастер слова под чей-то тихий смешок за спиной. — Господи, это такое иносказание, я ведь уже объяснял. Гипербола, метафора.

— Я запомню, — умильно захлопала ресницами его невеста.

— Смысл в том, что герой полюбил героиню с первого взгляда! Оттого и замер безмолвным истуканом.

Ротик невесты приоткрылся, она посмотрела на него с некоторым сомнением и задала глупейший вопрос:

— За что же он её полюбил?

— За ум, приветливость, хозяйственность, добрый нрав. — Раздражение господина Локса усилилось: юная девушка, а в любви не понимает очевидных вещей!

— Он с одного взгляда догадался, что девушка умна, добра и хозяйственна? — изумилась невеста. Личико её недоумённо вытянулось, но потом озарилось догадкой: — О, вы велите режиссёру вывести её на сцену с книгой по высшей магии в руках, с большой хозяйственной сумкой и бездомным котёнком на плече!

Сдавленный смешок за спиной господина Локса прозвучал громче, чем прежде, и драматург возмутился:

— Что за чепуха?! Герой… предполагает, что она умна, добра и так далее. Его сердце подсказывает ему это!

— Очень опрометчиво полагаться на подсказки сердца в таком важном деле, — укоризненно покачала головой невеста. — Из целительского опыта знаю, что сердце редко подсказывает даже подступление инфаркта, а уж душевные качества посторонней девушки… Вдруг, она глупа или (упаси боже!) не умеет вести домашнее хозяйство? Нет-нет, пусть герой влюбляется обдуманно, хотя бы с десятого взгляда, а?