Когда я, наконец опомнился и смог взять себя в руки, заглянул в глаза, ожидая увидеть там укор, она улыбнулась расслабленно и нежно. Я не смогу удержаться и еще на миг прижался к ее губам, мне хотелось сцеловать эту улыбку, сохранить ее себе:

— Я люблю тебя, — повторил, чтобы она точно поверила, что ее глупые отговорки на меня не действуют.

Она сперва улыбнулась, но потом нахмурилась:

— А я… я не знаю, — она смутилась и отвела глаза.

— Ничего, я подожду, пока ты не поймешь, — усмехнулся я.

* * *

Данные о том, кто из полицейских города приехал из затопленных районов, начали поступать постепенно. Я опять задействовал информационную сеть Лейва. Работницы архивов фыркали на меня и всячески выражали недоверие, но имя напарника действовало как пропуск. К сожалению, таких персон оказалось куда больше, чем я мог себе представить, причем, в каждом отделении. Я был удивлен, увидев в списке Вигбьорнсона, а также многих моих коллег. И никто из них не был похож на портрет, нарисованный Чернильщиком. Впрочем, десять лет прошло, быть может, он что-то напутал, кто знает?

Прошло десять лет… старушка, сдававшая предполагаемому преступнику квартиру, утверждала, что он был среднего роста… возможно ли, что в тот момент он был настолько молод, что после вырос? Сомнительно, но, учитывая тяжелую жизнь раба, он мог выглядеть старше… однако, с другой стороны, разум умелого рунолога, гениально планирующего все свои преступления… сразу ли он был таков или изменился за годы жизни в нашем мире, стал более умелым и жестоким?.. Впрочем, преступный разум может существовать и в юном человеке, мне ли этого не знать, полицейский опыт избавляет от подобных сомнений, хоть в охране магического правопорядка сталкиваться с совсем уж тяжелыми проявлениями нищенства обычно не приходится.

Я отложил предварительный список подозреваемых, составленных по принципу причастности к наводнению. Данные пока пришли только по нескольким участкам, и было рано дело выводы. На другом списке я выписал имена всех работников нашего отделения в первую очередь. Их следовало проверить на наличие рунических татуировок или рисунков, возможно, привычки носить какие-то амулеты-кулоны. Но не обязательно это работник именно нашего отделения полиции, может быть и тот, кто здесь часто бывает, и кто был в здании или рядом в момент, когда амулет Рики засек активацию связи. Например, Вигбьорнсон или кто-то из его свиты. Или вдовец любовницы Лейва — в тот день он тоже был у начальника. Или неизвестно кто еще, включая уборщиков и другой обслуживающий персонал. Исключать нельзя было даже женщин — да, тот попаданец не может быть женщиной, но у него может быть соучастница.