Я вспомнил тот день и как я обыскивал Марисона. На нем не было никаких цепочек, а после ему пришлось переодеть испачканную форму, из-за которой он и зашел в неурочный час в раздевалку. Никаких рисунков на нем не было, поэтому его я вычеркнул. Потом начал вспоминать о других коллегах, которых в тех или иных ситуациях видел полуобнаженными. Офицеры обычно не пользуются раздевалками, но все же иногда случается, а татуировки на теле — это нечто из ряда вон выходящее, привлекающее внимание, их легко запомнить. Вот на счет амулета такого сказать нельзя, многие рядовые носили какие-нибудь безделушки на удачу, от шального мага и случайного ножа, в основном это были пустышки без магии, но встречались и простенькие артефакты. Их проверить будет сложнее.
В кабинет постучались, я поспешно перевернул страницы с пометками и лишь после разрешил зайти.
— Следователь Стейнсон, разрешите? — церемонно отдал мне честь Марисон.
Я кивнул, он запер за собой дверь и опустился на стул напротив.
— Что-то случилось?
— Да. Сегодня во время патрулирования был найден труп женщины. По официальной версии не криминальный, но, вероятно, вас это может заинтересовать.
Я удивленно приподнял брови. До следующей даты ритуального убийства было еще время, пусть и не так много, как хотелось бы. Убийца нарушил свой график? Совершил другой ритуал? Или это подражатель, не знающий о графике, решил свалить свой труп на плечи другого? Хотя, он же сказал «не криминальный».
— Как не криминальный труп может быть связан с моим делом?
— О… — он смутился, — простите, я неправильно выразился, наверное. Было найдено тело женщины, насколько я помню, ее фамилия Агвидсон. Я запомнил ее с того дня, как вы приводили ее в отделение. Сегодня было найдено ее тело. Напарник настаивает на том, что труп не криминальный, она была уже стара, но я все же решил вас предупредить…
Он говорил что-то еще, а у меня в голове зашумело от эмоций. Миссис Агвидсон мертва… ее убили после того, как я рискнул притащить ее в участок, чтобы опознать преступника. Она не сумела, но, вероятно, он ее узнал и решил устранить. То есть это я виноват в смерти старушки. Я подставил ее, не просчитав вероятную опасность. Думал, что он ее не вспомнит, ведь десять лет прошло, но он ничего не забывает…
— Какие знакомы глаза, — задумчивый голос Марисона отвлек меня от самобичевания.
— Что?
Он указал на рисунок подозреваемого.
— Ты его знаешь?! — напрягся я.
— Хм, нет… — он накрыл лицо на рисунке ладонью, а второй скрыл волосы: — но вот так… глаза очень знакомые.