И бронар снова развёл руками, хмыкнул.

— Если нас обвинят в предательстве — нас приговорят, — стал объяснять ей юноша, а заодно видимо пытаясь разобраться в происходящем самому. — По тяжести. Это смерть или изгнание. При чём изгоняют в том, в чём ты предстал перед судом, перед эла. И благородному мужу из древнего дома оставляют оружие. А после того, как несколько домов были впустую обвинены и изгнаны, то все благоразумные благородные дома, имеющие право правления в своём фернате, имеют что-то вроде теневой казны. Это средства, которые хранятся где-то в месте, известном ферану и он передаёт это сведение в завещании своему митару. И так далее. То есть я вот не знаю о ней ничего, но уверен, что у танара она точно была, а отец или Рэтар навряд ли меняли это. А если изгоняют дом, то нам просто достаточно заплатить привратнику в портале и всё. Бедствовать мы не будем. Просто жизнь в другом месте.

— А потом? — уточнила Хэла.

— Великий эла собирает три совета. Первый — его личные советники, потом совет феранов, и третий совет старейшин корт, — пока перечислял он отгибал пальцы, а потом усмехнулся. — Это как торговые ряды. Безумие, как они есть. Все орут, всем что-то надо. А если это фернат, крупный, как наш, то ещё привлекают книтов. И все выдвигают своё имя ферана. И вот тут Шерга должен быть абсолютно уверен в том, что его имя поддержит или совет эла, или сам великий эла. Потому что последнее слово всё равно за ним. И было в истории дважды такое, что весь этот гвалт отдавал голос за одного, а великий эла выбирал другого. Два раза.

Ведьма прикрыла в бессилии глаза.

— Ты можешь залезть в его голову, Хэла?

— Не могу. Я убью его. Потому что… потому что убью. Я сегодня сдержалась, потому что не хотела Рэтару… — она запнулась и покачала головой.

Элгор, как это не удивительно кивнул принимая слова ведьмы.

— Понимаю. Это его мать, — сказал бронар словно сам себе.

— Мать Шерга?

— Да. Дэшая. У неё есть очень влиятельные покровители. Потому что и наши книты в Кэроме стоят за неё. И всё это, — он махнул рукой. — Это она, а не Шерга. Его ума хватает на то, чтобы выворачиваться из грязных историй, в которые он попадает, изворачивается как может, а там где не выходит — подкупы, браки.

— Я думала, что брак может быть только один? — нахмурилась Хэла.

— А он уже несколько раз несчастный вдовец, — пояснил Элгор.

— Он убивает жён?

— Супруг? — переспросил Элгор непривычное слово. — А вот тут, судя по всему, в дело вступает его мать. Смерти через убийство мы не доказали. Ты же не думаешь, что мы не пытались?