А уж когда чёрная ведьма запела “Я свободен”, то Милена перестала вообще что-либо соображать. И допев песню поняла, что уставилась на Роара, который стоял у стены и тоже пил, но на вид самой Милы был трезв и, мамочки, за митаром стоял феран.

И вот уж кто действительно несмотря ни на что, даже при том, что белая ведьма знала какой он замечательный человек, наводил на неё ужас. И сейчас этот его взгляд адресованный Хэле — ледяной, морозный…

А Хэла запела песню про сердце, потому что Томика попросила, и Милена не слышала никогда такой песни. И чёрная ведьма так озорно её пела.

Женщина была уже очень пьяна, но ещё, как видела Милена, продолжала пить поболе воинов, которые были здесь — пришли на песни и веселье с башен и из казарм.

Конечно, кто бы сомневался — Хэла затянула грустную песню о расставании и ошибках любви, и тянуло от её голоса в вой. Милене показалось, что чёрная ведьма это нарочно, решила довести достопочтенного ферана, не иначе. И возник какой-то детский страх — Хэла такая и феран такой потому что разругались?

Белую ведьму потянуло в детские воспоминания о ссорах папы и мамы. Но она смотрела на этих двоих и понимала — Рэтар Горан не похож на её отца, а Хэла не такая, как её мать. Чувства, которые Милена ощущали в двух этих людях, совсем другие, не такие, как у её родителей.

Девушке, словно она в сказке, верилось, что, даже поругавшись, они обязательно помирятся, их чувства нельзя уничтожить какими-то там скандалами… она так в них верила, словно, если они расстануться, Милена никогда не поверит в то, что есть на свете настоящая любовь, которую ничем не взять.

Она мотнула головой, прогоняя какие-то совершенно странные мысли из своей головы. А Хэла запела что-то бодрое, чем привела всех окружающих уже в совершенно неконтролируемое веселье и пляс, а саму чёрную ведьму поймал-таки феран и увёл с собой.

Милена нахмурилась и по какой-то противоестественной инерции пошла в ту сторону, в которую ушли они, но остановилась возле Роара.

— А он ей ничего плохого не сделает, — спросила она у митира.

— Что? — попытался понять её митар.

— Феран Хэле, — пояснила она и кивнула в ту сторону, куда они ушли.

— Нет, маленькая, не сделает, — улыбнулся Роар. — Он просто переживает за неё.

— А, — кивнула она и кивок получился долгим, потому что голову повело.

— А я за тебя, — поговорил на это митар.

— Почему? — нахмурилась Мила, уплывая, начиная тонуть в мёде его глаз.

— Потому что тебе хватит, — легко рассмеялся на это мужчина. — Ты на ногах уже не стоишь.

Милена кивнула как-то невнятно, словно голова ей не принадлежала.