— Древние, — хмыкнул. — Когда первые оборотничьи племена появились на территории Мизелье, были в ходу свои законы. Порой жестокие, но необходимые для выживания вида. Красть невест было обычным делом, ведь продолжение рода превозносилось на первое место. Оттуда и пришла традиция вносить невест, часто эта самая невеста была против…

— Я не против, — пробормотала, смущенно проведя по завязкам на горловине его рубашки.

— Но боишься…

— Немного. Скорее смущена.

Эдхард задумался, провел носом по моей макушке и, явно пересиливая себя, промолвил:

— Хочешь, ничего сегодня не будет. Мы можем просто поспать…

Удивленно распахнула глаза и судорожно замотала головой.

— Нет уж. Я хочу узнать, как это.

— И я хочу узнать, как это, — неожиданно повторил за мной.

Я скептически воззрилась на него. Это на что он намекает. На первый раз?

Но Эд, посмеиваясь, почти сразу же добавил:

— С истинной избранницей.

И осторожно опустил меня на кровать. Принялся расшнуровывать корсет, стягивать тесную одежду. Я смущалась, кусала губы, но чувствовала небывалое любопытство. Как это? Как же это происходит?

А через несколько мгновений осталась в одной лишь рубашечке. Подарок Рхианнон так и остался лежать на сундуке, я совершенно о нем забыла. Как тут думать, когда его губы уже накрыли мои, и побежали сладкие мурашки от затылка и до пят. Я подняла руку и зарылась пальцами в волосы на затылке, чувствуя их мягкость и шелковистость. В груди что-то жарко разгорелось, запылало, разгоняя по венам расплавленную лаву.

Мне тоже хотелось его целовать, так же как он меня. Я приподнялась, потянулась к его лицу, принялась покрывать поцелуями его подбородок с колючей щетиной.

Руки Эда путешествовали по моему телу, забирались под тонкий шелк. Ласкали и нежили, и я чувствовала, как плавится все внутри. Под закрытыми веками вспыхнули разноцветные фейерверки. И я чувствовала, насколько естественно мы дополняем друг друга, мужское и женское начало, идеальная гармония. Хотелось навечно продлить этот миг, это ощущение. Ладони невольно смяли простынь, и я больше не могла сдерживаться, словно улетела в бесконечность.

Позже, когда уже полностью пришла в себя, лежа у мужа на груди и слушая биение любимого сердца, поняла, что чувствую себя полностью счастливой. Умиротворенной и спокойной. Внутренний огонь, который постоянно тлел внутри, успокоился, превратился в ровное пламя, словно его что-то обуздало, дало выплеснуть излишек и растечься спокойным теплом.

— Я люблю тебя, — прошептала в порыве. Заглянула в черные, горящие глаза.

Как я раньше могла считать их жестокими. В них столько тепла и любви. А еще острой нужды во мне, что защемило в сердце.