– Энди! – вырвал из мыслей о лорде Крейге знакомый голос. Обернувшись, я увидела Леллис, спешащую ко мне через огромный холл. - Какая удивительная встреча!

   Столичная жизнь совершенно преобразила обычно бледную Лел – она посвежела, похорошела и даже, кажется, начала улыбаться чаще, отчего стала настоящей красавицей.

   – Мы с отцом не верим никаким слухам, Энди, - горячо проговорила она, сжимая меня в объятиях. – Фиби только и делает, что распускает гадости,и я не устаю повторять это каждому, кого встречаю. Ведь ты настоящая героиня! Если бы не ты, кто знает, сколько бы еще зла сотворили Ричардс и его подельники.

   – Спасибо, – искренне ответила я, чувствуя, как разливается внутри тепло от этих простых слов поддержки, которых мне так не хваталo промозглой вестхилльской осенью. - Рада, что ты так считаешь.

   – А Фиби пусть захлебнется своей желчью, - улыбнулась Лел.

   Сжав напоследок мои руки, Леллис ушла, оставив меня в одиночестве возглавлять колонну выстроившихся перед закрытыми дверьми тронного зала лордов и леди.

   Часы пробили семь. Толпа за спиной расступилaсь и зашелестела, передавая из уст в уста имя короля. Царственно улыбаясь, его величество Ρендал Первый прошествовал мимо согнувшихся в поклоне подданных и любезно подал мне руку, первой разрeшая выпрямиться.

   – Наш выход, леди Блэкторн. Улыбайтесь.

   Как по сигналу, раздался приветственный звук фанфар. Двери распахнулись, ослепив золотом и светом.

   Пора.

   Под первые аккорды полонеза, открывавшего Зимний королевский бал, мы с королем рука об руку вошли под высокие своды большого тронного зала. Он был огромен – к потолку, расписанному под озаренный солнцем небесный свод, тянулись, по меньшей мере, по две дюжины колонн с каждой стороны. Переливались отраженным светом свечей шесть хрустальных люстр, а за высокими стрельчатыми окнами кружился снег и угадывались очертания раскинувшегося на холмах города.

   Увы, на то, чтобы оценить величественную красоту королевской резиденции, у меня было всего несколько открывающих тактов. Полонез, представлявший собой торжественный вход гостей в бальный зал, обычно вел распорядитель бала, и несложные фигуры – шаг, поворот, поклон – чередовались по заранее известной схеме. Но сегодня все было иначе. Танец начал король,и он же задавал последовательность фигур, заставляя подданных подчиняться одному ему известному ритму.

   Тайный посыл, крывшийся за таким решением, был понятен – всему Аррейну,только-только начавшему перестраиваться после долгого правления старого короля и затяжной войны, предстояло научиться танцевать