Еще мальчишкой, глядя на портрет основателя рода, на чьей груди красовался почти такой же орден, маленький Дорон мечтал, чтобы на империю напали-таки чудовища, которые каждые четверть века выходят из Врат, пугают имперцев своим видом и снова уходят. Что б тоже получить такой же орден, чтоб стать героем на всю империю и кумиром таких же мальчишек.

Что ж, не напали, но орден получил. Только с уходом чудовищ, которые оказались не такими уж и чудовищами, радости не прибавилось. И орден совершенно не радовал, а только настораживал и предвещал проблемы.

Вот Лансеру хорошо. Он с женой, живой и здоровой, счастлив по самую макушку, принцем оказался неожиданно.

А Дорону сейчас как-то, мягко сказать, … паршиво. Девушка, которой он всерьез увлекся, замужем за лучшим другом. Вторая девушка (хотя его раньше никогда так не раздваивало и не распыляло) его ненавидит. И при этом вот уже неделю, с того дня, как за дрохами закрылся портал, он словно в заморозке находится: ни жизни не радуется, ни эмоций не ощущает, ни желаний не испытывает. Словно, его жизнь резко превратилась в сухую безвкусную солому. Как сказал вчера его отец, похоже, что Дорон «перегорел на работе». Правда, тут же вмешалась мать со своим обязательным: «Жениться тебе надо, и все сразу наладится», но вот что именно «все» и как «наладится» она никогда не уточняет.

Хотя, нет — вчера мать еще припечатала, что от Веры и Айсе ее сыну лучше держаться подальше, потому что император может быть скор на руку из-за невестки, а вышедшая из Врат девица, которая его на двадцать лет старше, вообще ему не пара.

Ну ничего, сегодня отметят награждение, а завтра уже родители отправятся к океану и старшему брату — пусть он там с ними мучается дальше.

— Ситуация такова, — резко заговорил император, оторвавшись от созерцания пейзажа за окном. — Мне не нравится этот ваш любовный квадрат. Пусть он уже рассыпался и пришел к логическому завершению, но тем не менее…

Император хмуро окинул лорда Валлеса оценивающим взглядом и снова повернулся к окну, за которым непрестанно сыпал снег. Уже целую неделю. С того самого дня, как дрохи вошли в портал, а Врата потемнели и превратились в какой-то покосившийся памятник минувшей эпохи.

— Даже слепому видно, что Вера и Лансер любят друг друга, — прочистив горло деликатным покашливанием, решился вставить слово Дорон, за что был награжден еще одним хмурым взглядом.

— Я не могу предполагать, что все имперцы в ближайшие месяцы посетят столицу и самолично увидят проявление этой любви, а вот слухи уже добрались до самых дальних частей империи.