– Как моя смерть может быть связана с ее? – непонимающе поинтересовалась я и поймала взгляд Риана уже на себе. Создавалось впечатление, словно он ничего не понимает еще больше, чем я и это пугало, ведь за проведенные в совместном пути дни я не помнила момента, когда этот человек чего-то не знал или в чем-то оказался не прав. Вернувшись на то место, откуда Венториэль начинал путешествие по залу, в паре шагов от меня, он улыбнулся.

– А вот это, дорогая моя, мы подбираемся к самой сути вопроса, кто же ты такая, – глаза Бога смотрели прямо в мои и словно заглядывали мне в душу, захотелось отвести взгляд, но это означало проявить слабость перед ним, чего я не собиралась делать. – Все очень просто. Когда Миаленика умерла в первый раз, Бог жизни воскресил ее, а, как известно, нельзя просто так воскресить человека из мертвых. Для баланса его жизнь должна быть привязана к чьей-то еще, ведь своей жизни, по сути, у воскрешенного больше нет и, если умрет тот, к чьей жизни привязан воскрешенный, то они умирают вместе. Жизнь Миаленики, Ночной королевы, была привязана к твоей, и когда я перерезал тебе горло в Эдельстауне, она умерла в ту же секунду. Сила тьмы, которая содержалась в ней, высвободилась, и небо стало черным, но это я уже исправил.

Рот Риана приоткрылся, и мне показалось, что парень смотрел на меня с ненавистью. Я же стояла перед Богом смерти, приподняв брови, и не понимала, как часто моргаю и как глупо это выглядит.

– Нет, как, подожди. Когда Лайсер воскресил маму, Виктор еще не встретился со своей супругой, – подал голос Риан и замотал головой, пытаясь отрицать услышанное известие.

Венториэль посмотрел на парня и недовольно покачал головой.

– Историю ты знаешь, молодец, вызубрил все же, – недовольно прошипел он сквозь зубы, поднял руку на уровень глаз и медленно сжал кулак, проводя очередную демонстрацию. Риан плотно сжал губы, а я увидела черные нити, пронзившие его шею, они устремились к глазам со всех сторон лица, а все остальное тело задергалось, неестественно изгибаясь. Я была уверена, что слышала хруст костей, и отвернулась.

– Он твой сын, как ты можешь над ним так издеваться? Венториэль, ты был хорошим человеком, что с тобой стало? – взмолилась я, невольно указав рукой на Риана и качая головой из стороны в сторону, а собеседник бросил на меня такой взгляд, словно я только что осмелилась оскорбить его самым гнусным образом, и насколько это вообще возможно. Сильнее сжав кулак, он усилил конвульсии парня, но продлил их недолго. Обессиленно повиснув на руках, Риан пошевелился, но сил поднять голову и посмотреть на меня у него не осталось.