– Знаешь, а ты права, – неожиданно заявил Венториэль, поднеся указательный палец к подбородку, как делал, когда был в теле брата. Изобразив задумчивость, он буквально сразу продолжил. – Я был человеком больше века, никому и никогда из таких, как вы, не пожелаешь столько прожить. Особенно, если все эти годы ты пытаешься быть хорошим человеком, соблюдаешь правила, помогаешь людям. Да, бывало, убиваешь их, но того требовали правила. Я дам тебе совет. За всю свою долгую жизнь, что в виде человека, что в виде Бога, я понял одну вещь, которой всем стоит придерживаться. Если ты хочешь простой и спокойной жизни, без всякой нервотрепки и переживаний, то никогда, ни при каких обстоятельствах никого не люби. Даже если это твоя семья, – погрозив мне указательным пальцем, заявил собеседник. – А учитывая, что ты унаследовала мой дар, тебе это очень пригодится, ведь ты будешь наблюдать за тем, как все, кого ты любишь, умирают, и ты ничего не можешь с этим сделать, ведь они смертны, а ты нет, – когда он это произнес, с губ Риана сорвался стон отчаяния, и он откинул голову так, что она запрокинулась. Взгляд парня уставился в потолок. В отличие от него, меня зацепила другая фраза Бога, и я поспешила опередить типа с кладбища и заговорить первой:

– Что значит, унаследовала твой дар? Как я могла что-то унаследовать от тебя?

– А вот так мы переходим к твоему первому замечанию, относительно моего обращения с сыном. Видишь ли, никакой он мне не сын, – сказав это, он сжал кулак, и я увидела, как черные нити снова поползли вверх по шее Риана, окутали его лицо, оно перекосилось от боли.

– Как это? – запинаясь, глотая буквы и с трудом поворачивая во рту язык, выговорил парень, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Удивительная вещь, не правда ли. Я двадцать лет думал, что ты мой сын, моя плоть и кровь, и удивлялся, что мог такого сделать Хенорп, что ты не унаследовал дар бессмертия? А все оказалось куда проще. Стоило ей пересечь границу и выйти за пределы Апатии, и меня накрыло этой волной, я ощутил продолжение себя, и это оказалось невероятным, ведь прежде я такого не ощущал, – снова повернувшись ко мне, Венториэль прошелся по залу и остановился ровно в центре так, что был на одинаковом расстоянии от нас. – Воскрешая Миаленику, Лайсер привязал ее жизнь к еще не рожденному ребенку, моему ребенку, и тот факт, что она умерла в одну минуту с тобой, а ты просто воскресла, благодаря унаследованному от меня дару, подтверждает, что ты моя дочь.

Риан смотрел на меня так, что хотелось провалиться сквозь пол или раствориться в воздухе, жаль такого дара мне по наследству не досталось. Сказанные Венториэлем слова настолько обескуражили, что я задыхалась от возмущения и негодования и не могла подобрать ничего, что следовало бы сказать. Выставив руку ладонью вперед, я прошлась по залу, обходя собеседника, и, не церемонясь, поднялась на подиум, опустившись на маленький трон. Стоять на ногах сил не осталось, мне требовалось присесть, иначе колени могли подкоситься в любую минуту, а ничего другого из мебели здесь не было.