– Нет, Венториэль, это Хенорп беспокоился только о тебе. Я же всегда поддерживал наши стремления в пересоздании мира, даже помогал в этом, ведь без меня Миаленика была бы мертва еще до рождения ее детей. Более того, до возникновения в тебе ответных чувств к ней, – и тут он наклонился к собеседнику и положил ладонь ему на грудь. – Я знал, что мой поступок лишит твоего ребенка божественной силы и отбросит наш план на несколько шагов назад. Но ведь я не лишил твою дочь бессмертия и пока начинать заново нам не нужно, – и когда он это сказал, весь тронный зал охватила ослепительная вспышка света. Мне даже пришлось закрыть глаза и заслонить их ладонью.

Когда все закончилось, я вздрогнула от того, как чьи-то руки легли мне на плечи, и аккуратно открыла глаза. Зеланис стоял на одном колене прямо напротив и пытался понять, все ли со мной хорошо, и это после того, как я мысленно готова была похоронить его при первом взгляде в начале этой длинной и утомительной беседы. Кивнув, что все в порядке, я поднялась на ноги и проследила, что и он последовал моему примеру.

– Он больше вас не побеспокоит, Бога смерти, тьмы, хаоса и разрушений можете не бояться, – раздался голос Лайсера, и я увидела его, стоявшего на том же месте, но без моего настоящего отца. Венториэля рядом нигде не было, и я невольно осмотрела весь пол на тот случай, если он где-то валяется без сознания. – В ближайшие месяцы вас никто не побеспокоит, уж так получилось, я к этому непричастен. А там я был бы осторожен на вашем месте, если вам дорог этот мир, – мужчина посмотрел сперва на меня, затем опустил взгляд на мой живот и только после этого на Риана. Парень положительно кивнул. Он выглядел полным сил, без единой царапины, словно и не был подвешенным за руки всего несколько минут назад.

– Что ты с ним сделал? – поинтересовался Риан, и я посмотрела на него. Он так и стоял в том углу, где совсем недавно висел. Переведя взгляд на Зеланиса, я отметила, как блондин спокойно держится на ногах, на его лице не обнаружилось тех ужасных ран, которые не позволили мне сразу узнать его. Неужели Бог жизни так добр, что излечил обоих от всех травм?

– Я поменял разумы местами, – заявил Лайсер и продемонстрировал нам фибулу в виде кленового листа, а потом он сделал несколько шагов ко мне и протянул ее. – Теперь здесь заключен разум Венториэля, а Хенорп занял его место, вернее, вернул свое, но о нем не переживайте, какое-то время его ждет отдых. Я должен убедиться, что двадцать лет в этой тюрьме не повредили разум еще одного моего товарища, как повредили сто с лишним лет в виде человека. У него больше никого нет в этом мире и вам решать, что с ним делать, – с этими словами он передал фибулу мне. Я приняла ее неохотно, но отказать Богу жизни не посмела, тем более, что, благодаря ему, Эдгар может спать спокойно.