К ночи праздные зеваки разъехались по домам. Остались лишь спасатели, кое-кто из добровольцев и работники отеля. В такую тяжкую для замка минуту, никто не захотел уезжать. Мужчины помогали спасателям, а женщины готовили еду и спальные места для тех, кто захочет отдохнуть.

Где между двумя часами ночи и пятью утра меня вырубило. Нет, я не легла на кровать, не опустила голову на подушку… По крайней мере, я этого не помню. Я все делала что-то, как заведенная, бегала по коридорам, кого-то искала, несла кому-то воду… А потом вдруг бац! Щелчок пальцев – и я открываю глаза, обнаружив себя лежащей на диванчике в кабинете Макса.

Шторы опущены, я укрыта пледом, а на столике чья-то заботливая рука оставила стакан с водой… Хоть убей, не помню, как я тут оказалась. Сама забрела и рухнула без чувств, или кто-то принес. Как бы там ни было, спасибо.

Еще не до конца проснувшись, я села, спустила ноги на пол и прислушалась, не вполне понимая, что меня разбудило. Очень сильно болело лицо, а кости тела ныли так, будто на мне пахали. И не удивительно – снилось мне что-то мутное и тяжелое. Я то ли догоняла кого-то, то ли убегала, плакала навзрыд над поломанными драконьими крыльями… А потом,  к счастью, проснулась. Что выдернуло меня из сна? Движение воздуха? Какой-то звук? Но в комнате никого не было, и было тихо, как на кладбище, лишь сквозь приоткрытое окно с улицы долетали затихающие звуки сирены.

Сирены!

Даже не додумав мысль до конца, я пулей вылетела в коридор и со всех ног бросилась к завалам. Я понимала, что сейчас, спустя несколько часов после взрыва, ни пожарным, ни полиции нет никакой нужды включать сигнальные огни и при помощи громких звуков требовать освободить дорогу. Другое дело – врачи. Если, например, под рухнувшей стеной нашли человека, и если этот человек сильно ранен, но, главное, жив (жив!!!), то нужно не одну сирену включать, а все сто!

Просчиталась я лишь в одном. Меня разбудили звуки уезжающей скорой помощи. Спасатели, при активной помощи добровольцев и подоспевшего к месту трагедии взвода солдат (спасибо деду Шурке!), все же сумели добраться до заваленного обломками башни зала Отражений и достали Тимура. Он был без сознания и не подавал признаков жизни…

– Весь в крови, Варварочка, – громко рыдала вездесущая Нинон. – Переломанный весь, замученный.

… Но сердце его билось, а грудь, пусть неуверенно и медленно, но все же поднималась.

– Его в область увезли. Нужна какая-то операция. Я плохо расслышала, но врач Максу все объяснил.

В область.

Я проспала спасение своего мужчины. Чтобы минимизировать последствия взрыва, Тимур пожертвовал жизнью, а меня не хватило даже не то, чтобы быть рядом, когда его  достанут из-под обломков. И тут я поняла, что мне нужно попасть больницу и быть с Тимуром, пока он не очнется. Эгоистично хочу быть первой, кого он увидит после пробуждения.