– Вымогательство, угрозы, нарушение правил проведения азартных игр, мошенничество! – быстро перечислила госпожа Твиль.

– Братцы, подстава! – взвизгнул Карась Клод, а безымянный моряк забористо выругался и принял боевую стойку. В его руке сверкнул нож.

Он наклонил голову, как бык, и ринулся на Армана. Ирис вскрикнула.

Дворецкий отступил в сторону, ловко махнул тростью: набалдашник коснулся шеи моряка, раздался треск, мелькнула синяя искра, и бандит задергался. Уронил нож, вытянул руки по швам и свалился, как подкошенный.

Универсальная трость барона оказалась оружием с секретом!

– Атас, фараоны! Тикаем! – заметался Бугай Барт.

– А ну без глупостей! – гаркнули из кустов справа, и из веток поднялась госпожа Лара Хунтер. В руках у нее было охотничье ружье, и она мигом взяла бандита на прицел. Майор Зейц издал боевой клич и тоже вскинул карабин.

– Руки вверх!

Бугай Барт, однако, решил атаковать самое слабое звено – беспомощную на вид старушку. Он бросился на нее, рассчитывая сбить ее ног и улизнуть через проход в кустах.

Госпожа Твиль отскочила, присела в реверансе – оказалось, подставила подножку. Здоровяк споткнулся и рухнул на землю. Его тут же оседлал офицер Твиль и заломил ему руки за спину.

Барт закряхтел под тяжестью его тела.

Полицейская бабуля вытащила наручники и защелкнула их на запястьях придавленного Барта.

– Ты мне за это заплатишь, тварь! – прошипел картавый Рик и угрожающе рванул к Ирис.

Рекстон сильным ударом отбросил его в сторону. Затем взял Картавого Рика за шиворот, приподнял и хорошенько встряхнул. Тот мигом сделался тих и послушен.

– Я сдаюсь! – пискнул Карась Клод и поднял руки. – Не бейте меня, пожалуйста.

– Восхитительно! Это сенсация! – воскликнул веселый бас и из-за сарая живо, как кузнечик, выскочил репортер Эрменеджильдо, с блокнотом и карандашом. – Бандиты обезврежены! Справедливость восторжествовала! Продам эту заметку в «Полицейский вестник». Страна должна знать, что даже в провинции закон не дремлет.

За ним выбрались и его спутники: Вальдемар Кроули и духовидицы. Они живо переговаривались, комментируя недавнюю сцену.

– Любопытные у вас представления о тихом отдыхе в провинции, – заметил Кроули, вытирая вспотевшую лысину платком. – Но я всегда рад расширить свой кругозор. Пожалуй, мы задержимся в поместье на денек-другой. Может, вы еще нас чем-то подобным порадуете.

Ирис взорвалась от истерического смеха: Она прижала ладонь к губам, тряслась и всхлипывала.