– Где болит?

Должно быть, чувство вины заставило меня поморщиться.

– Ох. Немного везде.

Его ноздри раздувались, будто он злился на мое тело.

– Тебе повезло, что у тебя такой непредвзятый лучший друг, как Ноа, – сказала я, приподнявшись на руках.

Я простояла на ногах всего две секунды, прежде чем колени превратились в мягкую резину, а зрение затянуло мелкими песчинками. Я покачнулась, но вместо того, чтобы упасть назад, привалилась к Адаму, протянувшему руки, дабы поймать меня. Что совсем не помогало доказать мою готовность к тому, что должно произойти.

Сначала восстановилось зрение, затем окрепло тело, а потом проявилось обоняние. Ангелы, от парня так хорошо пахло – свежестью и сладостью, с легким намеком на мускус.

– У меня низкий уровень сахара в крови. Немного еды, и я буду в полном порядке.

Ворчание Адама подсказало мне, что он не согласен с тем, что вся проблема в калориях.

Еще раз использовав товарища по оперению в качестве костыля, я отстранилась от него. Ну, попыталась. Но Адам не отпускал.

Я приподняла лицо. И увидела, что он смотрит на меня так напряженно, что у меня сжались вены.

– Клянусь, я смогу удержать свой вес.

Он нахмурился, отчего яркие глаза затенились.

Да, меня унизили, да, я оказалась во власти гнусных людей, а затем на дне болота, но этого не повторится.

Больше никогда.

Когда я прижала ладони к груди Адама, чтобы освободиться от его хватки и доказать, что способна стоять на ногах, его лицо приблизилось, так стремительно, что его дыхание коснулось моего носа, а затем и рта. Ну, его уголка.

Я вздрогнула.

Он только что… только что поцеловал меня? Нет… Адам бы никогда… он бы никогда не поцеловал меня. Его рот, должно быть, соскользнул или…

– Что это было?