Я заерзала на стуле.

– Моя грешница оказалась сложнее, чем я думала вначале. Не говоря уже о том, что она присоединилась к гуманитарной миссии в Венесуэле, а в связи с переездом в Каракас мысли редко возвращались к еде.

Несмотря на то что мой взгляд был прикован к мурлыкающему существу на коленях отца, я чувствовала, как родители смотрят друг на друга, потом переводят взгляд на меня, а затем снова переглядываются.

Наконец ama вздохнула.

– Прямо перед тобой ее исправлял сын Тобиаса. Возможно, мы можем спросить его, как он этого добился.

– Ему для этого потребовалось всего два месяца, – проворчал отец.

– Может, он не торопился. – Только сказав это, я поняла, что защита Адама могла показаться подозрительной. В конце концов, родители до сих пор не знали, что мы с ним встретились, и меньше всего мне хотелось, чтобы они это поняли. Поэтому я добавила: – Большинство неоперенных не спешат достичь Элизиума. То есть взгляни на ama. Она использовала все отведенное ей время. – Мне хотелось похлопать себя по крылу за то, как тонко я сменила тему.

Мама протянула котенку зеленую фасоль, и зверек тут же ее проглотил.

– Да. Но чуть не поплатилась за это.

Губы отца скривились, в его памяти еще свежи воспоминания о том, как близка была любовь всей его вечной жизни к провалу.

Я сморщила нос.

– Прости, что подняла эту тему.

– Важен лишь результат. – Ama коснулась моей руки. – А не то, что могло бы случиться. Теперь расскажи мне, я слышала, что ты проводила выходные с парнями.

Я почти ощущала, как все кости в челюсти apa трещали, пока я возилась с удивительно послушным локоном. Рейвен оказалась права, когда говорила, что расчесывать волосы нужно исключительно влажными. Возможно, через некоторое время они распушатся, но пока что выглядели гладкими и красивыми.