Если бы только мне позволили сразу же вернуться на Землю, но Ашер уже объяснил: только что сформированным крыльям требуется несколько месяцев, чтобы закрепиться, подобно сохнущей глине.

С губ Найи сорвался рваный вдох, и она кончила мне на руку, а я – на ее платье, которое все равно не хотел, чтобы она снова надевала.

Поцелуями я собрал соль с ее век, а затем и висков.

– Я отправлю к тебе твоего отца.

Глаза Найи открылись.

– Что? – прохрипела она.

– Я хочу, чтобы ты была там со мной, и не собираюсь ждать целую гребаную неделю.

Она вытерла руку о платье, затем поднесла ладонь к моему лицу, чтобы убрать темные локоны, прилипшие к бровям.

– Не волнуйся. Пожалуйста, не тревожься. Я буду…

– Твоему отцу это понравится. Напомнит ему о старых добрых временах.

Найя мягко улыбнулась.

– Если тебе от этого станет легче.

– Мне станет легче.

Ее улыбка осветила темные глаза.

Ангелы, как же мне будет их не хватать.

Найя развела пальцы у меня на затылке и притянула мое лицо ближе.

– Поклянись, что не будешь волноваться.

Я уже собирался фыркнуть, поскольку, пока она не присоединится ко мне, я буду испытывать тревогу, но потом вспомнил, что теперь могу врать сколько душе угодно, и произнес:

– Конечно, Перышко. Я не стану переживать. Черт. Возьми. Ни. Капельки. – Хотя мне ненавистна потеря контроля над вознесением, в том, что мои перья приклеились к костям, были определенные плюсы.

Найя покачала головой.