Вошедший вслед за ним доктор ван Эрменгем, не дал ничего ему больше сказать:

— Сэр, здесь палата послеоперационной реабилитации, прошу вас, надо надеть халат и маску, и тщательно обработать руки.

Ван Эрменгем был значительной фигурой, поэтому Уислер конечно же, не стал с ним спорить, но, обернувшись, чтобы выйти, доктор Уислер заметил меня. Глаза его нехорошо прищурились, и он прошипел:

— И вы здесь

Я промолчала. Понимала, что бесполезно что-то объяснять доктору Уислеру, если я с самого первого раза словно «кость в горле» у старого шовиниста.

Но Уислер всё-таки вышел, больше ничего не произнеся.

Принц, заметивший все эти «шипения» тихо произнёс:

— Лейла не обращай на него внимания, он не посмеет тебе помешать. Сдача экзамена дело решённое.

Я, конечно, кивнула и даже успокаивающе погладила Максимилиана по открытой щеке.

«Наивный мой принц, — подумала я, — если Уислер захочет, то экзамен я не сдам, даже, если он меня к нему допустит».

Вернувшийся, переодетый в халат и в маску, доктор Уислер, делал вид, что меня нет в палате. Он задавал вопросы ван Эрменгему, периодически выслушивал объяснение подошедшего по просьбе ван Эрменгема Чарльза. Потом попросил показать ему документацию и ушёл в сопровождении ван Эрменгема, не попрощавшись именно со мной.

Принцу же он сказал:

— Это очень безответственно, Ваше Высочество, и я ничего не скажу Её Величеству просто потому, что не хочу её волновать.

Но, судя по всему, слово своё доктор Уислер не сдержал, потому что уже на следующий день к принцу потянулись визитёры и только благодаря авторитету ван Эрменгема, удалось сократить количество визитов до одного в день.

Но это не исключило того, что приехала королева, а вместе с ней княжна Оранская.

Меня попросили выйти из палаты, и поскольку был уже четвёртый день, и прошло две перевязки, которые показали, что динамика положительная, то я решила, что мне уже можно немного отдохнуть и отпросилась домой.

А утром, королевский курьер привёз письмо с указанием даты экзамена и большим конвертом, в котором была стопка листов с вопросами, которые могут быть заданы на экзамене.

Экзамен должен был состояться через четыре месяца.

Я оценила «тонкий юмор» или лучше сказать «изощрённый юмор» доктора Уислера. Через три месяца истекал мой контракт на проект. И в течение этого времени он имел право давать мне столько заданий, сколько пожелает нужным.

А ещё, мой экзамен должен был состояться во время выпускных экзаменов медицинского факультета университета, то есть все студенты, отучившиеся несколько лет в университете, будут там тоже сдавать выпускной экзамен.