– Рэйнар? – Вооружившись старыми набросками, я устроилась у камина. Перевернула листы на чистую сторону и попросила: – Делай что-нибудь, но не говори мне.

– Как скажешь, – сонно фыркнул дракон и через некоторое время добавил: – Делаю!

Я сосредоточилась и начала выводить линии на бумаге.

Огненный пес подошел ко мне, ткнулся носом в локоть, испортив набросок, и улегся у каминной решетки.

Посмотрев на кривого Рэйнара, я вздохнула: не выходит! А что, если не думать, а просто рисовать?

Я принялась за работу. На листе постепенно проступали пламя и огненный пес. Чуть дальше отдельными штрихами начала появляться мужская фигура. Не Винс. И не крылатый. Я знала того, кто стоял рядом с псом. Это был Лоран. Оба – и пес, и колдун – выглядели донельзя недовольными и немного растерянными.

Настоящий пес, будто почувствовав, что его рисуют, поднялся и сунул морду в мой набросок. Показав зубы, он презрительно фыркнул и ушел спать под кровать.

Вот и я так думаю. Мой рисунок просто рисунок, Изу с бабочкой я случайно изобразила. А людей я начала рисовать, потому что поняла, почему не могла делать этого раньше: мама мне запретила.

И я все еще не знаю, зачем она это сделала.

Вытащив из стопки наброски с рогато-копытными лордами, я постучала кончиком пера по щеке. Лист с наброском вполне сойдет за бумагу. Новое имя матери я знаю. Но как отправить письмо?

Я растерянно огляделась. Под соседним креслом что-то белело. Я протянула руку и достала… конверт! Совсем чистый, неиспользованный!

Закусив губу, перевернула набросок с хвостатым мужчиной в центре. Письмо писалось медленно. Каждое слово давалось с трудом. В итоге получилось нечто сухое и официальное:

«Доброго вечера, леди Одилон! Мне очень нужно с вами поговорить. Давайте встретимся. Ариана Диммер, ваша дочь от первого брака».

– Маме так не пишут! – возмутилась всеми головами Иза, когда я прочла ей и Рэйнару письмо вслух.

– А она и не мать, – отозвался дракон.

Мать. Но не совсем. То есть совсем не… Сложные у нас с ней отношения!

Отправив письмо, я улеглась на кровать и решительно зажмурилась. Однако вскоре стало ясно, что «крепко спать» от меня сегодня сбежало, высоко поднимая лапы. Не помог ни счет прыгающих драконов, ни наблюдения за раскопками Изы в чемоданах, ни счет до тысячи… двух… трех…

Мое упрямство капитулировало, когда часы на каминной полке показали три. Рэйнар бессовестно дрых на башне, Иза в чемодане, а пес – под кроватью.

А меня все еще распирало от радости. Мне ответили! Меня пригласили на экзамен!

Безумно хотелось поделиться этой новостью. Но вряд ли обитатели Скалистого будут рады видеть мое сияющее лицо посреди ночи.