– Хватит игр, – сказал Исайя, скривив губы. – Отдай мне клинок, и покончим с этим. Тогда я оставлю твою мать в живых. Даже если она не заслуживает такого милосердия после того, через что заставила тебя пройти.

Исайя крепче стиснул шею Эмелии, и Джуд замешкался, с силой сжав челюсть. Его руки дрожали, а излучаемый им золотистый свет тускнел с каждым рваным выдохом. Он не мог этого сделать… физически не мог нанести удар, даже когда мир висел на волоске.

Эмелия оставила его на пороге отцовского дома еще младенцем. Однако Джуд, утверждавший, что у него нет сердца, обладал им, и его величины хватило, чтобы простить.

Они оба лишились друг друга, оба поверили в обман. Их судьба обернулась трагедией, которой выпал редкий шанс на новую жизнь. Новое дыхание. Надежду.

Магия Исайи сжалась, и Эмелия начала задыхаться. Ей оставалось недолго.

– Отдай мне клинок! – вновь приказал бог Луны, отбросив малейшие признаки спокойствия.

– Отпусти ее – и отдам, – сказал Джуд, хотя ему не хватало убежденности в голосе. Его взгляд на миг метнулся в мою сторону, но за эту долю секунды он успел многое передать.

Клинок у меня. Не у него. И, судя по едва заметному кивку, он знал, что у меня нет иного выбора, кроме как действовать.

Это решение навсегда останется в памяти Джуда Мэддокса и будет преследовать его до конца дней. Даже если мы победим, он утратит частичку своей души.

– Уб-бей е-его, – прохрипела Эмелия, царапая руки Исайи. По щеке Джуда скользнула слеза, и он мягко покачал головой.

– Я прощаю тебя, – прошептал он ей, тяжело сглотнув. Влага застилала золото его глаз, приглушив их великолепный блеск. – И мне очень, очень жаль.

Эмелия натянула ухмылку на лицо, которое стремительно приобретало пугающе синий оттенок.

– Я л-люблю тебя. – Она всхлипнула, и слезы покатились к ее растянутым губам. – А теперь заставь меня г-гордиться тобой.

Исайя, считая меня бессильной, слабой, смертной, не принимал меня за угрозу, пока я приближалась. Но мне и не требовались силы теней, не когда я всю жизнь тренировалась как Киара Фрей. Меня учил бессмертный. Меня чуралось родное поселение. Я владела всеми видами оружия, известными человеку, и освоила их благодаря упорному труду и поту.

Я была воином, а воины спасали свои королевства – неважно, какой ценой.

Богоубийца вибрировал в моих руках, и, когда я метнула его в воздух, он засвистел, будто от восторга. Когда Исайя прищурился и раскрыл губы от осознания происходящего, Эмелия ударила его локтем под ребра и сместилась в сторону. Бог Луны попытался выдвинуть ее тело перед собой, как щит, но было уже слишком поздно.