Когти дыма обвились вокруг его тела, пробираясь все выше, пока не схватили за горло, заглушив вопли. Ониксовые линии, напоминавшие вены, – почти как мои шрамы – стали распространяться, сперва протянувшись от груди к шее монстра, затем змеясь по горлу к ушам, щекам и по неровной переносице.

Вожак дергался, пока чернила растекались по коже, из свежих ран поднимался пар, наполняя воздух резким запахом гнили. Мне бы следовало подняться и бежать, но я была обездвижена разыгравшейся передо мной сценой. И что самое странное? Я не чувствовала страха, совсем нет.

То, что проникло в кровь и заставило сердце колотиться сильнее, было сродни восторгу.

– Киара!

Мое имя прозвучало откуда-то издалека.

– Киара! Я иду! – голос долетал до ушей, словно давно забытое воспоминание.

Мускулистые предплечья подняли меня, окутав землистым ароматом. Я жадно вдыхала его, наслаждаясь овладевшим мной спокойствием. Знакомый запах. Я знала его. И этот голос.

– Я здесь, Киара, – прошептал он мне в волосы. По телу того, кто стискивал меня в объятиях, пробежала дрожь. – Прости, что опоздал.

По моим щекам стекала влага, но я едва замечала это. Должно быть, я плакала. Возможно, у меня видения, но я радовалась этой лжи.

Взглядом я нашла вожака, который теперь неподвижно лежал на земле.

Когда адреналин покинул тело, а реальность вернулась в тошнотворной спешке, ярость, которую я испытывала ранее, сменилась оцепенением. Мне хотелось, чтобы монстры умерли за то, что они сотворили с Исайей и Алеком, но то, что я сделала в ответ, заставило меня ощутить пустоту и тщетность.

Что я только что утратила в себе?

Упала еще одна слеза, ее жар не сочетался с холодом щеки. Слезинка медленно скатилась к подбородку, и я впервые глубоко вдохнула с тех пор, как отдалась темной природе.

Может, жители Силы были правы, называя меня монстром.

Но в тот миг, когда капля – свидетельство моего стыда и сожаления – достигла земли, серебряная искра вспыхнула и расцвела там, где должно было покоиться сердце существа в маске, а затем разгорелся обжигающий свет желто-оранжевого и рыже-красного оттенка. Я зажмурилась, ощутив, как усилилась хватка державших меня рук.

Ветер хлестал мою ободранную кожу, по поляне проносились потоки энергии. Они так сильно отличались от холода моих теней и все-таки казались столь же знакомыми.

Когда ветер стих и ослепительный свет слегка померк, я приоткрыла тяжелые веки, и при виде представшего передо мной зрелища с губ сорвался слабый вздох.

Ночь была объята пламенем.

Как и вожак тех существ в масках.