Он быстро подошел к всхлипывающей Кларе и крепко ее обнял, а потом поманил к себе сестру. Отойдя от стола, Мия обхватила руками их спины.

Калеб замялся и все-таки вышел в коридор, даже мне стало некомфортно смотреть на эту идиллию, поэтому я отвернулся к гобелену на стене.

– Михаил! – внезапно Рич обратился к архангелу, прерывая его горделивый марш. – Не знаю, помнишь ли ты, что испытывал к Кларе, но ради своих прошлых чувств не позволь ей умереть.

Бледность фрейлины Адель приобрела зеленоватый оттенок.

Михаил застыл и впервые взглянул на смутившуюся Клару. Она робко улыбнулась одними уголками рта, но архангел никак не ответил ей. Вместо этого он посмотрел поверх ее кудрявой головы на Ричарда:

– Клянусь…

Получив свое обещание, Мэтью поочередно чмокнул девушек в щеки. Еще раз слезно попросив оставаться в подземелье до конца войны и не высовываться, он побрел к коридору, в темноте которого недавно исчез Калеб.

Девушки расселись по диванам. Мия вжалась плечом в Лионеля, и тот ласково погладил ее по руке, а Клара утерла слезинку.

Ричард вернулся через пару минут, одетый в потрепанное пальто с заплатками. Помявшись немного, он приблизился ко мне и протянул руку.

– Невыносимо это признавать, но Адель любит вас, Кайлан. – Показалось, что Ричард подавился слюной или словами, а я опешил. – Уверен, в ее побеге и поцелуе с Аваддоном кроется нечто большее, чем банальное желание отомстить. Принцесса Абракса вспыльчива, местами ранима и несносна из-за упрямства и вечного страха одиночества, но она неизменчива в решениях. И если Адди что-то взбрело в голову или в сердце, – Рич прижал кулак другой рукой к груди, – она не откажется от этого ни за что на свете.

В королевском лисе просыпалось то, что начинало по-настоящему нравиться, поэтому я сжал его ладонь.

– Ты знаешь, как со мной связаться, – намекнул я на магические послания с помощью редкого папируса и разжал руку. Я передал ценный клочок Мэтью в день столкновения в замке, после захвата Абракса мной и Астаротом. Сейчас я жалел, что не обучил подобной премудрости Адель, слепо веря, что она останется рядом до самой победы над Люцифером.

Доверься мне!

Но как же тяжело до конца обнажить греховную душу, когда веками только и делаешь, что купаешься в интригах и лжи.

Ричард кивнул и вышел из гостиной, напоследок пригрозив сестре пальцем, когда та сильнее вжалась в Лионеля.

Я чувствовал себя разбитым стеклом, осколки которого одиноко валяются на грязном полу. Больно, мерзко и без возможности вновь собраться в нечто цельное.