Кайлан дернулся и потер лицо, точно от усталости или безысходности, а я роняла слезы на грудь.

– Адель, это прозвучит ужасно эгоистично, но я все еще люблю тебя. Сильно. Я вновь потерял брата и снял корону преисподней, чтобы вернуться в мир людей и провести с тобой остаток жизни. Но если ты гонишь меня, так тому и быть, я не стану настаивать.

Сердце рухнуло в пятки.

– Что происходит? – сдавленно пискнула я. От переизбытка эмоций и страха, что эта жестокая иллюзия никогда не закончится, тело покачнулось.

Кайлан мигом оказался рядом и подхватил меня на руки. От него привычно пахло цитрусом, табаком и дымом, а стучавший в груди пульс был сильным и наполненным.

– Адди! – Селье усадил меня на край стола и осторожно похлопал ладонью по моим щекам, приводя в чувство. – Что с тобой, Паучок? Ты болеешь?

Для иллюзии он слишком походил на человека: излучал тепло, а его тревожный взгляд метался по мне в поисках ответов.

– Ты настоящий! – выпалила я.

Кайлан крепко прижал меня к себе, и я уткнулась носом в изгиб его плеча.

– Конечно, любовь моя.

Я плакала и плакала в его объятиях, изливая со слезами все накопившиеся терзания. Кайлан гладил меня по волосам, шепча слова любви и обещания никогда больше не оставлять.

Когда океан боли высох, Селье перенес меня на кожаный диванчик. Я сидела у него на коленях, вжимаясь в горячую мужскую грудь.

– Расскажи мне все, – потребовала я, желая скорее во всем разобраться. – Ты сказал, что Аваддон все решил за нас, что это значит?

Кайлан понуро опустил длинные ресницы.

– Спустя три года София и Лилит нашли способ вернуть меня во Франсбург. Они видели, как я страдаю без возможности видеть тебя, прикасаться к твоей нежной коже, и решили помочь. Но было две загвоздки. Первая – найденный ими в сокровищнице Люцифера артефакт мог перемещать в мир людей только случайно заблудшие в Ад смертные души. И вторая – я оставался Дьяволом. – Кайлан провел большим пальцем по моей шее, и я шумно сглотнула. – К тому времени я практически полностью отдался Бездне Тьмы и только воспоминания о твоих губах придавали сил бороться с заволакивающим разум пороком.

Селье прочистил горло, готовясь к развязке:

– Аваддон долго наблюдал за моими терзаниями и однажды рассказал о Серафиме, предложив помощь. Он признался, что долго все взвешивал и обдумывал. Что хотел сам принять магию Бездны в день победы над Люцифером, но боялся, что соединившиеся в нем великие силы убьют его и следующим все равно стану я. Эти годы он посвятил изучению архивных записей Люцифера и обнаружил, что сила Тьмы может быть запечатана в воронке, если Правитель Ада откажется от власти ценой собственного бессмертия.